«Будь осторожен, — говорил ему накануне начальник, — в горах погода меняется так быстро, в себя прийти не успеешь. Чутки, словно звери, горы; если ты идешь смело — они проникаются к тебе уважением, если заметят, что трусишь, — не пощадят».
И все-таки с какой молниеносной быстротой испортилась погода, как внезапно изменилось все вокруг, будто Аслан раскрыл глаза и обнаружил, что затерялся в совсем ином мире.
Вот вам и горы! Они подобны гордой женщине: если ты не знаешь ее, не пробуй с ней заговаривать — обрежет, обольет гневом и презрением.
У Аслана оставалась единственная надежда на спасение, и та исчезала, таяла на глазах. Вот, кажется, и не видно уже следов… Или он просто не видит?..
Не видит?..
Да, не видит, они исчезли у него под ногами. Стоял Аслан, оглушенный ужасом, с исказившимся от страха лицом. В этом сгущающемся тумане не было видно ни гор, ни неба. Оставленный сзади новый след занесен снегом, и Аслан похож на человека, упавшего с неба или выросшего из земли. На этом огромном, необозримом плато была одна-единственная точка — место, где стоял сам Аслан. На минуту он представил своего знакомого горца, который каждую неделю ходил проводником на Казбек с экспедициями, который с завязанными глазами мог пройти Гергети и Чечи, Девдораки и Абано.
«Вот тебе и одиночество», — с горечью подумал Аслан. Он еще не знал, что такое непогода в горах, вблизи от пропастей.
Собранная за время отдыха энергия внезапно покинула его, он почувствовал сильную усталость и с трудом вытаскивал из снега отяжелевшие ботинки. Аслан часто терял равновесие и опирался на ледоруб. Сначала он надеялся скоро привыкнуть к ходьбе по такому снегу, но когда закружилась голова и потемнело в глазах, он весь сжался и затих — страшная мысль поразила его. Закрыв глаза, он стал шарить по карманам, достал банку с компотом и с жадностью выпил все до капли. Потом он достал конфеты и начал их сосать, скупо собирая во рту сладкую слюну и потом глотая ее, словно эликсир жизни. Постепенно страх, превратившийся в живое существо, невидимым драконом вонзил в него клыки, безжалостный и бессердечный, белоглазый ужас. Сильное желание спастись, выжить вдруг подтолкнуло Аслана, вынудило его идти дальше. Он согнулся, встал на четвереньки и стал искать свои утренние следы.
Тщетно.
Вдруг снег стал оседать под ним. Из-под земли послышался глухой гул. Волна воздуха ударила Аслану в лицо. Воздух был холодный, словно пропущенный через ледяное сито. «Я на краю пропасти!» — пронзила мозг страшная мысль. Аслан выкрикнул какое-то несуществующее, непонятное слово и на четвереньках, как зверь, отпрыгнул назад.