И чуть не упал от неожиданности.
Ну да, тяжко удержаться на ногах, которых у тебя нет. Рук тоже не видать. Даже ари растворилось в воздухе. Лишь поведение дождевых капель выдавало мое присутствие. Но так как ливень почти иссяк, а на дворе стоит глубокая ночь, разглядеть меня можно лишь в упор.
И только если у тебя имеется ночное зрение.
Теперь у меня есть сто ударов сердца на то, чтобы реализовать свое преимущество. Некроманта не видно? Ну так и я теперь, скажем откровенно, сильно в глаза не бросаюсь. У врага есть преимущество, он, похоже, умеет передвигаться, не теряя маскировку. Но здесь ему дорога одна — по дну рва. Склоны слишком крутые и размокшие, человеку на них не взобраться. Значит, остается пройти мимо меня в считаных шагах. И я при этом должен не просто стоять, радуясь превращению в сверхчистую стекляшку, мне придется действовать.
Создание из костей неспособно существовать само по себе. Если прикончить кукловода, та тьма, которая заменяет скелету жизнь, развеется.
Вот для этого я здесь и стою.
Чтобы убить.
Мелконог прошел так близко, что лишь чудом меня не задел. А затем и скелет, взмахнув рукой, чуть не снес мне щеку. Беда была так близко, что лицо ветром обдало.
Но я держался, не шевелясь и стараясь дышать потише. Навык может развеяться, для его работы требуется полная неподвижность.
Сражающаяся парочка начала удаляться. Это прекрасно, по крайней мере, с их стороны мне теперь ничто не угрожает.
Осталось последнее дело.
Самое главное.
Некромантия среди аборигенов редкость. Некромантов не понимают, их боятся, ими не только детей запугивают, но и взрослых. Молва наделяет носителей тьмы могущественными, почти божественными умениями.
И тем не менее этот якобы могущественный кукловод, плетясь за своей корявой коллекцией костей, почти добился того, что не получилось у Мелконога и скелета.
Да-да, эта мрачная личность оказалась настолько слепой, что едва в меня не врезалась. Точнее, она бы неминуемо врезалась, не разглядев невидимку в упор, но я сработал быстрее.
Увидев краем глаза, как среди затихающих струй дождя отблескивает что-то, не пропускающее стекающую по нему влагу, я понял, что тянуться за метательным ножом уже поздно. И нет возможности пропустить противника мимо, чтобы ударить в спину. Потому что отойти с его пути нельзя, эффект навыка развеется.
Пришлось сделать единственное, что мне оставалось.
С резким выдохом шагнул навстречу некроманту, вонзая наконечник ари куда-то в центр скрытой фигуры.
Металл ударил во что-то плотное, поддающееся нехотя. И тотчас среди струй дождя начали проявляться очертания человеческого тела, завернутого в черную хламиду.