— Вы меня очень удивили. Что вы ещё можете сказать?
— Вы правильно подумали, что его пора выключать, не дожидаясь красного мигания лампочки.
— Было такое, скрывать не стану.
— А через три минуты стрелка температуры второго двигателя подскочит и вы поймёте, что медлить больше нельзя.
— Ваше предложение.
— На трёх двигателях мы до Нью-Йорка не дотянем. Значит, садиться необходимо в Гандере. Кто у вас хорошо разбирается в двигателях?
— Я неплохо.
— Вот и отлично. О том, что мы сейчас обсуждали, никому не слова. Теперь ваша главная задача будет посадить самолёт в аэропорту на острове Ньюфаундленд. Длины посадочной полосы хватит?
— Она там три километра, но с одним неработающим двигателем садится будет трудно. Должно хватить, но впритык. Раз один двигать при посадке работать не будет, у него реверс «переложится» и тормозной путь увеличится.
— Пока никому из пассажиров не сообщайте о возникших на борту проблемах. Перед началом снижения сообщите по ВС о плохих метеоусловиях над Нью-Йорком и что из-за этого мы совершим вынужденную посадку в Гандере. Всё, время истекло. Удачи. Как сядем, я к вам подойду.
— Спасибо, Андрей Юрьевич.
Вот так, я опять влез не в своё дело. Но здесь моя жизнь и жизни Солнышка и Сереги зависели от меня и от мастерства пилотов. Придётся, когда приземлимся, ещё раз обговорить с Вениамином Петровичем все детали. Канадцы пусть только дозаправят самолёт и проведут противообледенительную обработку воздушного судна. Так как все четыре двигателя Ил-62М находятся сзади крыла, на хвосте, массовый вброс снега или льда во входные устройства авиадвигателей при взлёте может привести к помпажу и самовыключению двигателей. А это, в свою очередь, может привести к катастрофе. Ну а остальное мы своими силами сделаем.
Солнышко меня ждала и спросила с тревогой:
— Что случилось? Я видела, что Катя вернулась, а тебя всё нет.
— Катя мне была нужна, чтобы переговорить с КВС. Командир принял решение садится в Гандере.
— А почему? У нас же нет там промежуточной посадки.
— Проблемы с двигателем. Устраним их и полетим в Нью-Йорк. Не волнуйся, всё будет хорошо.
Нам привезли обед, но есть особо не хотелось. КВС, как мы и договорились, никому ничего не сказал, даже стюардессам. Катя на меня посматривала, пытаясь понять, о чем я говорил с командиром, но я делал вид, что ничего серьёзного не случилось. Хотя когда отключили второй двигатель, это я сразу почувствовал, а вот Солнышко ничего не заметила. Значит, и остальные пассажиры на это не обратили никакого внимания. Главное, своевременно удалось не допустить возгорания, которое уже ни от кого не скроешь.