– У меня нет страховки. Я не могу позволить себе сейчас визит к врачу. Серьезно. Со мной все будет в порядке. Просто дай мне один день. Обычно моя иммунная система отлично справляется.
Губы Ивана дрогнули. Он моргнул. Посмотрев наверх, он затем опустил глаза и, покачав головой, сказал уже громко, а не шепотом: «Ты – упрямая ослица…»
– Отвали, – прошептала я.
Иван прошипел:
– Сама отвали. Я оплачу твой визит к врачу и лекарства. Не будь идиоткой.
Закрыв рот, я с болью сглотнула, ощутив острую боль в груди от его слов.
– Я – не идиотка. Называй меня, как хочешь, только не идиоткой.
Он то ли предпочел пропустить мои слова мимо ушей, то ли ему было все равно.
– Ты – идиотка, и мы пойдем к врачу. Заткни свою гордость куда подальше. Тебе надо выздороветь.
Мне было так плохо, что я даже не возразила ему. К сожалению, он был прав. Я просто закрыла глаза и сказала:
– Хорошо. Но я верну тебе деньги. – Я сглотнула. – Возможно, для этого потребуется целый год.
Иван буркнул себе под нос, видимо что-то не слишком приличное, но опять погладил меня ладонью по волосам, распутывая пряди так осторожно, словно ни в коем случае не хотел причинить мне боль. На этот раз. Мне было приятно.
– Ее смогут принять в полдень, – наконец сказала тренер Ли. – Тем временем нам нужно сбить ей температуру. Ты уже дал ей жаропонижающее?
– Да, – ответил мужчина, чья рука лежала на моей голове.
Они о чем-то пошептались, слишком тихо для того, чтобы я что-то расслышала. А я все думала: могу ли я предложить заплатить Ивану за то, чтобы он продолжал гладить мои волосы? Вдруг меня кто-то похлопал по щеке.
– Что такое?
– Пора вставать, – прошептал Иван. – Тебе нужно принять душ.
Вставать?
– Нет, спасибо.
Последовало молчание, а потом:
– Я не прошу. Я требую. Вставай.
– Я не хочу вставать, – заныла я.
– Ладно, – быстро согласился он. – Я отнесу тебя.
– Нет, спасибо.
Подсунув руку мне под голову, он потянул за уголок одеяла у меня на лбу и откинул его, проведя пальцами по моей коже. Эти руки, так хорошо мне знакомые, никогда прежде не были такими нежными. Иван тихо проговорил:
– Я понимаю, что тебе не хочется, и понимаю, что ты плохо себя чувствуешь, но ты, маленький ежик, должна встать. Ты должна освежиться.
Я заворчала, не обращая внимания на слово на букву «ё».
Иван вздохнул, не переставая гладить меня рукой по волосам.
– Давай. Встань ради меня.
– Нет.
Он ухмыльнулся и снова погладил меня по волосам.
– Раньше мне и в голову не пришло бы, что когда ты болеешь, то ведешь себя как ребенок, – сказал он, как мне показалось, с удивлением, но я не была в этом уверена, потому что была слишком занята тем, что пыталась определить, насколько хреново я себя чувствую.