Теперь я, в свою очередь, фыркнула.
– Что?
– Ты не останешься здесь сегодня ночью. Собирай вещи, или я соберу их за тебя. Решай быстро.
– Черта с два ты соберешь их, и черта с два я поеду с тобой. Я остаюсь здесь, – сказала я.
Он заморгал. Он так упорно хлопал глазами, что я отчасти испугалась, подумав, не свидетельствует ли такой тик о нервном расстройстве. Я была совершенно уверена, что он напомнил мне о Ганнибале из «Молчания ягнят», когда на нем была надета маска, от которой Руби долгие месяцы мучили ночные кошмары. Себастьян однажды купил мне похожую на Хеллоуин после того, как я целый год выпрашивала ее у него.
– Ты не останешься здесь одна, – заявил Иван, внезапно прервав мои воспоминания. – Либо ты поедешь со мной, либо ты поедешь домой к одному из своих братьев. Выбор за тобой. В любом случае ты уже собиралась провести у меня один день.
– Ты мне не босс. Ты не должен…
Идиот прервал меня:
– Ты поедешь со мной, или я сейчас же позвоню твоим братьям и расскажу, почему ты не можешь оставаться здесь до тех пор, пока не вернется твоя мама.
На этот раз я действительно открыла рот от удивления. До тех пор, пока не вернется моя мама? Оставалось еще две недели. Именно это я ему и сказала.
Что же он сделал? Пожал плечами, обтянутыми, как и руки, майкой:
– Выбирай, малыш. Я или твои братья.
Какого черта?
– Нет!
– Да, – выкрикнул он в ответ.
Что, черт возьми, происходит?
– Нет!
Он посмотрел на меня с жутким спокойствием, едва дыша, если он вообще дышал, а затем пожал плечами:
– Хорошо.
А потом он взял мой телефон. К тому времени как я поняла, что он делает, было слишком поздно хватать его. Тем не менее я рванулась к нему.
– Иван! – закричала я, приподнимаясь на цыпочках, так как он встал и держал телефон над своей головой. Он был таким высоким, что мне было не дотянуться.
– У тебя три секунды, тупица. Три секунды, или я звоню им, а если ты врежешь мне по яйцам, я позвоню им всем.
Он позвонил бы. Он точно позвонил бы.
Идиот. Идиот. Идиот. Черт.
Сжав зубы, я сдержала вопль, которым хотела оглушить его, и выпалила:
– Хорошо. Хорошо. Придурок. Фу.
– Что будем делать? – рявкнул он, его голос звучал, вероятно, даже более раздраженно, чем мой, если бы я задумалась об этом.
Но я не задумалась.
Сдержавшись, чтобы не показать ему средний палец, я проворчала:
– Ты, кретин, я останусь с тобой. – Ни при каких обстоятельствах я не осталась бы с братьями, если могла бы этого избежать. И ни с того ни с сего я опять рассвирепела. – Это полный бред.
Он раздраженно фыркнул:
– Да, поистине бред то, что я переживаю за тебя. Смирись с этим и собери свои вещи, ты должна многое мне объяснить, и тебе нужно собраться. Я так зол, что глаза б мои тебя не видели!