– Готова, – пробормотала я, сверля взглядом мужчину, который так и сидел на моей кровати.
Он встал, по-прежнему не глядя на меня, и вышел из комнаты, сделав вид, что не замечает меня.
Сука.
Я пошла следом, выключая свет и недовольно вздыхая. Чувствуя себя неловко, я молча включила сигнализацию и закрыла входную дверь, а Иван пошел дальше по подъездной дорожке. Как я могла быть такой дурой, что оставила это дерьмо в своем прикроватном столике? И зачем ему, черт возьми, было копаться в моих вещах?
Проклятье.
Проклятье.
Голова у меня снова загудела, и стало тошнить. Выждав время, я развернулась и еще раз вздохнула, посмотрев на машину Ивана. Я увидела его.
Но я не увидела его машины.
Зато он стоял возле белого минивэна.
Я уставилась на него.
– Ты идешь или тебя снова придется уговаривать? – спросил он своим мерзким снисходительным тоном.
Я слишком устала и не могла поднять средний палец, но надеялась, что он поймет.
– Где твоя машина?
Он махнул рукой в сторону. К минивэну. При этом он вскинул брови.
Я вздохнула.
Там, куда показывала рука, ничего не было.
– Я серьезно.
– Я тоже. Это моя машина. Садись.
Это… его… машина?
Я не имела ничего против минивэнов. Когда-то у мамы был минивэн до того, как все, кроме Руби и меня, переехали, но… Иван? За каким чертом ему минивэн?
Вряд ли у него был ребенок. Тем более что он говорил, что не понимает, что он делает с детьми Руби. Я давно была знакома с его родителями, и ни у кого из них тоже не было минивэна.
То есть…
– Сегодня.
Моргнув, я так и не сдвинулась с места.
– Что это? – медленно проговорила я.
Закатив глаза, он открыл дверь.
– Это машина.
– Чья?
Забираясь внутрь, он ответил:
– Моя.
– Почему?
Придерживая открытую дверь открытой, он ответил:
– Она расходует мало бензина, имеет низкую осадку, и в ней много места. – По его лицу промелькнуло подобие ребяческой улыбки, прежде чем он уселся за руль, словно напоминая мне о том, что сердится на меня. – И это «хонда». Садись.
Не он один не забыл, что он зол.
– Это… твоя?
– Моя, – ответил он. – Садись, я сейчас не в настроении, – потребовал он, прежде чем с силой захлопнуть дверь.
Какого черта ему быть в плохом настроении? Хм.
Машина завелась и тихо заурчала, я и глазом моргнуть не успела, как боковое окно со стороны водителя опустилось, и Иван повторил себе под нос: «Сегодня».
Наморщив нос, я бросила на него сердитый взгляд, оглядывая «хонду» так, словно это был космический корабль, которого я прежде никогда не видела. Только я открыла рот, чтобы сказать о нем что-нибудь такое, чего он не смог бы услышать или на что не смог бы ответить, как что-то зашевелилось в заднем окне минивэна, и в следующий момент я поняла, что сбоку на плечо Ивана шлепается… коричневая голова. Два больших глаза моргнули, глядя на меня. И я опять онемела.