Немолодая женщина, словно в раздумье, склонила голову набок и снова решительно кивнула.
Когда я прошла чуть дальше по коридору, она пошла следом и остановилась одновременно со мной. Я вздрогнула от неожиданности.
– Что спрашивала у вас обо мне Нэнси Ли?
Выражение ее лица не изменилось, словно мой вопрос ее не удивил. Она и не должна была удивляться. Она знала, что я никогда не стесняюсь задавать вопросы.
– Думаю ли я, что ты готова. Вот что она спросила.
Я моргнула.
– Прислушиваешься ли ты. Усердно ли ты работаешь. Смогла ли бы я снова тренировать тебя, – продолжала она, повернувшись ко мне своим жестким, как сталь, лицом. – Я сказала «да». Я сказала, что ты создана для того, чтобы кататься с партнером. У тебя есть плечи. Руки. Это я не поспевала за тобой. Я сказала ей, что ты катаешься лучше, чем я когда-либо ожидала…
Я хлопала глазами.
– …только ты слишком много думаешь, ежик. Ты знаешь об этом. Ты слишком волнуешься. Это ты тоже знаешь. Никто не заслуживает удачи так, как Джесмин, сказала я. – Сверля меня взглядом она закончила: – Я также сказала ей, что вы с Иваном убьете друг друга, если будете слишком много болтать.
Она…
– Не стоит благодарности. Ведь ты не заставишь меня пожалеть об этом, правда?
Она…
Я сглотнула. И, прежде чем я успела произнести хоть слово, Галина дала мне подзатыльник, как делала уже тысячу раз, и сказала:
– У меня много дел. Поговорим позже.
Прошло три дня, и однажды, когда я пыталась закончить разминку перед дневным сеансом, начали приходить эсэмэски. Я приехала в КЛ позже обычного и сразу прошла в тренировочный зал, благодаря Бога за то, что переоделась прежде, чем выскочить из закусочной, когда увидела, сколько времени, и вспомнила о том, что в обеденные часы кругом пробки. Я занималась растяжкой мышц бедер, когда из сумки загудел мой телефон… Достав его и прочитав сообщение, я тут же хихикнула.
Джоджо: ЧТО ЗА ХРЕНЬ ДЖЕСМИН
Не было смысла спрашивать, какую хрень имел в виду мой брат. Это был всего лишь вопрос времени. В моей семье было по-настоящему трудно хранить тайну, и мама, и Бен – единственный, кто, кроме нее, был в курсе моих дел, – держали рот на замке, только по той причине, что оба они согласились с тем, что будет гораздо забавнее позлить моих братьев и сестер, ничего не сообщая им и дав им возможность самим узнать, какой нелегкий путь мне предстоит пройти для того, чтобы снова принять участие в соревнованиях.
Вся жизнь состоит из мелочей.
Поэтому я сунула телефон в сумку и продолжила растяжку, не потрудившись ответить, потому что это только взбесило бы его еще больше.