Ехать до родительского дома было недалеко. Хэммики жили в двухэтажном коттедже в южном пригороде Колумбии. Пока Ники парковался на обочине, Нил из-за плеча Эндрю посмотрел в окно. Снаружи все выглядело великолепно. Газон, засеянный сочной зеленой травой, аккуратно подстрижен, автомобили на стоянке — новенькие и чистые, сам коттедж выкрашен бледно-голубой краской, а ставни — темной. Обычный дом обычной семьи среднего класса. Именно поэтому реакция всех троих братьев показалась Нилу чрезвычайно странной. Когда Ники заглушил мотор, воцарилась гробовая тишина, молчал даже Эндрю.
Ники побарабанил пальцами по рулю.
— Пожалуй, зря мы приехали.
— Ну надо же, дошло, — фыркнул Эндрю, выбираясь из машины. — Поздняк метаться.
Нил положил клюшку на сиденье и вышел следом, но, как только спрыгнул с подножки, Эндрю нырнул в салон и забрал его новое приобретение. Покрутил в руках, примерился с замахом, оценивая вес, потом закинул на плечо и двинулся к автомобилям.
Ники выскочил из машины как ошпаренный.
— Эндрю, ты что задумал?
— Для святоши у него слишком шикарное авто, — заметил Эндрю. — Надо это исправить.
Ники догнал его и выхватил клюшку. Эндрю мог бы ее и не отдавать, но, очевидно, ужас на лице Ники доставил ему куда больше удовольствия. Довольный произведенным эффектом, он расхохотался и театральным жестом пропустил его вперед. Ники вернул клюшку Нилу.
Нил и Кевин пересекли двор и встали неподалеку от крыльца. Аарон и Эндрю остановились на мощеной дорожке. Впервые за все время, сколько Нил их знал, близнецы держались плечом к плечу. Ники почти минуту медлил на крыльце, прежде чем решился позвонить в дверь, а сделав это, сразу шагнул назад. Эндрю через плечо сверкнул Нилу улыбкой, Нил в ответ лишь качнул головой.
Дверь открыла Мария Хэммик. Она оказалась выше, чем представлял Нил, но сходство между ней и сыном сразу бросалось в глаза. Когда Нил при первом разговоре отметил сильное различие во внешности близнецов и Ники, тот в шутку обвинил в этом мать. Эндрю и Аарон были бледными и светловолосыми, тогда как Николас унаследовал смуглую кожу матери-мексиканки, а еще — ее глаза и изгиб рта. Правда, сегодня Ники улыбался не так, как обычно: слишком скупо и вежливо, почти натянуто.
— Мог бы и не звонить, — вместо приветствия сказала Мария.
— Это больше не мой дом, — напомнил Ники.
Мария поджала губы, но спорить не стала. Отошла в сторону, впуская гостей с холода в теплый коридор. Когда все вошли, она закрыла дверь и повернулась к ним лицом. Теперь ближе всех к хозяйке стояли Нил и Кевин. Она дружелюбно кивнула им, хотя узнавания в ее взгляде и не мелькнуло.