Барон уже отъехал на приличное расстояние, но тут внезапно обернулся и окликнул Уилла.
— Да, сэр?
— Смотри не проболтайся Холту о том, что я тебе сказал, а то он еще, чего доброго, обидится.
— Слушаюсь, сэр, — расплывшись в улыбке, ответил Уилл.
Барон ускакал, а мальчик уселся на прежнее место, поджидая друзей.
Скоро появились Дженни, Элис и Джордж. Дженни, как и обещала, принесла свежие пирожки, завернутые в красные салфетки. Она стала аккуратно раскладывать их под яблоней, меж тем как остальные теснились вокруг. Даже Элис, всегда такая выдержанная и чинная, казалось, страдала от нетерпения, желая поскорей добраться до кулинарных шедевров Дженни.
— Давайте начнем! — воскликнул Джордж. — Я с голоду умираю!
Покачав головой, Дженни ответила:
— Нет, нужно подождать Хораса. — Оглядываясь по сторонам, она высматривала его, но в толпе проходивших мимо людей его не было.
— Ну давайте же, давайте начнем, — канючил Джордж, — я все утро корпел над последней поданной барону петицией!
Элис возвела глаза к небу:
— Пожалуй, придется. Не то он станет сутяжничать, и мы просидим здесь весь день. Для Хораса мы всегда можем парочку отложить.
Уилл ухмыльнулся. Джордж уже не был похож на того застенчивого мальчика, которым был на Дне выбора. Он стал более уверенным.
Раздав каждому по два пирожка, остальное Дженни отложила для Хораса.
— Ну, тогда приступим.
Все алчно набросились на угощение, и вскоре зазвучал дружный хор похвал в адрес Дженни и ее выпечки — слухи о ее доброй славе подтвердились тут же.
Встав и приняв торжественную позу, Джордж принялся вещать, словно обращался к судье:
— Сие, ваша честь, никоим образом негоже именовать каким-то там пирожком. Именовать сие пирожком будет самым злостным огрехом в отправлении правосудия, коему равного еще не бывало в этом зале суда!
Уилл повернулся к Элис:
— И давно он такой?
Девушка улыбнулась:
— Они все становятся такими через несколько месяцев изучения права. В последнее время его все труднее заставить замолчать.
— Ах, да сядь ты на место, Джордж. — Дженни вся зарделась от его похвалы, хоть и выглядела недовольной. — Ты полный дурак…
— Может быть, прекрасная моя мисс, — продолжал завывать Джордж. — Но если мне и вскружило голову, то лишь магией сих произведений искусства. Это не пирожок — это поэма! — И, обращаясь к остальным, он воздал честь оставшимся пирожкам. — За мисс Дженни… и за пирожки-поэму!
Все подняли свои пирожки, словно хрустальные бокалы, и присоединились к тосту, потом дружно расхохотались.
Печально, что Хорас выбрал именно эту минуту для своего появления. Он — единственный из всех — выглядел печальным и уставшим. Учеба давалась ему тяжело, никаких послаблений не было, от мальчика требовали почти невозможного. Конечно, он в какой-то степени был готов к подобному и сумел бы справиться со всеми испытаниями, но злость на Брайна, Альду и Джерома не давала ему спокойно спать по ночам. Жизнь Хораса превратилась в кошмар. Троица продолжала издеваться над ним.