Всего несколько шагов до высокого, вставленного в дверцу шкафа зеркала. Дейи почувствовала, как на миг ушел пол из-под ног. Слишком дорого. Слишком роскошно. Она в жизни никогда не носила ничего подобного! Но ей понравилось. Эта девушка в зеркале не была забитой «байстрючкой», почти бесправной и бессильной. Во взгляде, жестах, осанке вдруг появилась сдержанная уверенность в себе и своих силах.
– Лини, спасибо! Ты просто чудо! – Она порывисто шагнула к девчушке, крепко ее обнимая, и только тут заметила острые ушки, выглядывающие из-под копны волос. Подавив недостойный порыв тихо взвизгнуть – исключительно от восторга, – Дейирин осторожно протянула руку, коснувшись нервно дернувшегося уха.
Лини тихо фыркнула, блеснув глазами, и осторожно высвободилась.
– Алли никогда не видела альвов? Впрочем, ведь на вашем материке их нету. – В глазах альвы вдруг проскользнуло тенью нечто, и Дейи внезапно поняла, что ее вряд ли можно назвать «девчушкой», если легенды правдивы.
– Прости, Лини, – отозвалась смущенно. – Я не сдержалась и повела себя глупо. Просто ты… – так трудно бывает подобрать слова! – ты как сказка, понимаешь? Чудо, мечта, вдруг ставшая явью.
– Надеюсь, что все ваши мечты осуществятся столь же легко и быстро, алли Дейирин. – Маленькая ладошка накрыла ее ладонь. – Идемте, высокая госпожа ждет вас.
– Лини, постой!
Что еще за госпожа? Она думала, что ее сейчас, наконец, проводят к офицеру патруля, который ее наверняка сюда и принес. Вот что значит растеряться в незнакомой обстановке, даже спросить ничего не успела.
– Вам не стоит тревожиться, Дейирин. Обращайтесь к госпоже «дана». Представится она вам сама. Сейчас вы в доме госпожи, и вам совершенно ничего не грозит.
Может быть, было глупо вот так поверить совершенно незнакомой нелюди, но Дейи чувствовала к ней странное доверие. Магия? Вряд ли. Мать всегда говорила, что от чужеродной магии она защищена неплохо, и не верить ей причин нет. Да и к чему имперцам применять к ней магию? Она не настолько важная персона, чтобы ради нее разыгрывать подобный спектакль.
Хотя, конечно, странно, что приняли ее так роскошно. Платье действительно было великолепным, но чем дальше, тем более неловко она себя чувствовала. «Лучше уж мундир», – мелькнула предательская мыслишка. Мундир… Чувство принадлежности, ощущение защищенности. Осознание себя частью огромного единого механизма. Не важно, будь то армия, служба внутреннего порядка или отдельный отряд. Воспитанная в стране, где одна принадлежность к женскому полу стала для нее символом унижений и разбитой жизни, она мечтала все изменить. Хотя платье все равно прекрасно. Удивительно, насколько раскованны, наверное, имперские женщины. Неужели все слухи правдивы?