Словно в ответ на ее мысли нелюдь расхохоталась – смех разлетелся перезвонами трав, россыпью драгоценных бусин. Сила. Мудрость. Вечность. Жестокость. Ум. Снисходительность. Забота. Тепло.
– Благодарю тебя, змеиное дитя, за то, что спасла мою младшую дочь, – уже серьезно произнес он.
Прохладная ладонь легла на лоб девушки, кожу закололо искорками незнакомой магии, пахнущей можжевельником и родниковой водой.
Понимание приходило медленно, вскользь задевая отупевший усталый мозг.
– Что вы сказали?
– Можешь звать меня Ис-Тайше, дочь змеиного рода. У нас нет человеческих условностей, – спокойно продолжал он.
Губы чуть раздвинулись в улыбке, обнажая ряд небольших острых зубов. Да, дивное создание явно мясом не брезгует. Главное, чтобы не человеческим.
– Давно уже нет, можешь не бояться, – тотчас откликнулся Ис-Тайше.
Вот только вслух она не говорила, а значит…
– Вы читаете мои мысли? – Рин почувствовала, что невольно на щеках проступает румянец.
– Так и есть. У тебя забавные мысли. Чистые, непосредственные. Это дорогого стоит. А что касается моего обращения, – ты дочь иршаса. Что же тебя удивляет? А, ты не знала… – Пальцы, вооруженные длинными когтями, легли на запястье, то ли измеряя пульс, то ли еще что.
Удобно. Такому собеседнику можно не отвечать вслух – достаточно подумать. Бояться и скрывать ей и в самом деле было нечего.
– В свое время все поймешь. Змеелюды, наги, иршасы. Их называют по-разному, но суть созданий сих почти едина. Когда-то они пришли сюда и покорили наш мир. Они принесли благоденствие и покой, и я не стал противиться планам императора. К тому же не в его силах управлять народом моим, диким, безумным и вольным. – Зеленые глаза под длинными ресницами на мгновение наполнились опаснейшим ядом.
Сердце забилось так, что, казалось, вот-вот выпрыгнет из груди. Горло перехватило, руки похолодели. Ее отец действительно отсюда. Ее отец – иршас. А ведь иршасы – это аристократия, элита. Императорский клан. В дороге она уже успела прочитать кое-что из выданных ей еще в Райлдорте кристаллов-книг.
– Вы?..
– Да, знаю. Нет, не скажу.
Наверное, она собиралась расплакаться, словно обиженный ребенок. Даже не столько из-за недоступной, но такой близкой информации, сколько из-за всего, что вмиг навалилось, придавив своей тяжестью. В голове метались судорожные мысли, перескакивая с одного на другое.
Пальцы чужака зарылись в волосы, мягко перебирая расчесанную гладкую волну. Мужчина больше ничего не говорил, только молча гладил ее по голове, будто ребенка, и от этого на душе становилось легче. От него веяло теплом, словно…