– То есть закончишь обучение – и посадят на поводок? – Дерзкий вопрос сам сорвался с губ. Слишком многого она не знала, чтобы вот так просто ограничивать свою свободу. – И что же, Верховный Судья тоже… – Пес на поводке? Марионетка?
На нее посмотрели снисходительно и чуточку насмешливо, как на несмышленого ребенка. В темно-карих глазах собеседника мелькнули застарелая грусть и боль, словно разъедающая изнутри. Что-то слишком личное.
– Карри Илшиарден лично принес присягу наследнику и сделал это совершенно добровольно. Он умереть готов за ал-шаэ, хотя тот никогда не прикажет своему лучшему другу и первому вассалу ничего подобного. Он знает свой долг, вот и все. Так же как знает его наследник и сам император. Вы еще слишком юны, данэ, чтобы все понять. Осознаете чуть позже. Но как один из ваших будущих преподавателей я должен отметить, что вам в срочном порядке необходимо выучить историю и законодательство Льяш-Таэ, а также подтянуть знание этикета, – уже значительно прохладнее заметил дан Шасс. – Я выделю вам куратора и назначу дату экзамена.
Щеки залил румянец стыда. Змей первородный, что же она несет? Взгляд зацепился за полку шкафа, уставленную толстыми томами с тиснением на корешках.
– Устав академии. Это тоже придется изучить, – с едва заметной издевкой ответил мужчина. Только в глубине глаз мелькнули и пропали искорки смеха. – Что же касается вашего дара… В общих чертах – это способность узнать о том, как именно произошло преступление. Не только убийство, ограбление или насилие. Любой грешок. Ложь. Предательство. Молчание тогда, когда нужно было говорить. Попустительство. Судья видит человеческую сущность насквозь. Так, по крайней мере, говорил один мой хороший знакомый.
– Это ужасно… как они выносят это?
Липкий ужас. Не бывает идеальных людей, но как можно жить, точно зная, какие все вокруг подлецы? Неудивительно, что этот дар так редок и так востребован императором.
– Я познакомлю вас с Верховным Судьей… и с еще одним существом, обладающим этим даром. Думаю, они сумеют вам помочь. Не все так страшно, как кажется, данэ. Поверьте, тот же ментальный дар ничуть не лучше. Те же пороки и грехи, грязь и ложь вокруг. И лишь изредка чистые ясные души, что дороже любого золота и власти.
В негромком голосе звучала такая скрытая тоска, что хотелось выть. Но жалеть… Нет, жалеть этого мужчину не хотелось. Не потому, что не был достоин жалости, а потому, что он бы ее не принял. Он привык быть сильным в любой ситуации. Да и о чем она вообще думала, ведь он прав во всем. Она не знает ни этой страны, ни обычаев, ни зачастую самых элементарных вещей. Эти люди всем обязаны своему императору, они готовы отдать жизнь за свои идеи, свою страну! Она вообще ничего не знает. Остается только завидовать тому, кто, видимо, заслуженно получает такую преданность, и постараться влиться в это общество самой.