Несмотря на жуткий дубак и тот факт, что от холода на носу сосулька замерзла, я залюбовалась отчаянным воришкой. Тот, не замечая ледяного ночного ветра, красовался голым торсом и чешуйчатым хвостом перед звездами. Поводил плечами, подергивал мускулами, разминая их. Если бы он был не в трансформации, наверняка согнул бы ногу в колене и растянул мышцы там тоже.
Для начала надо заметить, что грабитель подошел к вопросу поднятия нежити со всей серьезностью и основательностью. Сразу становилось понятно, насколько глубоко он уважает профессию гробокопателя. Достав откуда-то из набрюшного мешка жестяную баночку, он густо подвел глаза сурьмой, вмиг став похожим на панду. Еще пара штрихов на щеках, подбородке – и боевая раскраска завершена. В целом это отдаленно было похоже на череп, но, если сильно не догадываться, это больше смахивало на расцарапанную кошкой рожу бандита с двумя чернильными фонарями в подглазьях.
Я терпеливо ждала, когда вор разогреется и подготовится, а после пустыня преобразилась. Я же в первый раз увидела, как работает некромант.
Вспыхнувший рубин по велению мага взлетел в воздух и завис над барханами.
Ядрено-кровавый свет озарил песок. Пустыня преобразилась и расцвела всеми красками радуги, как после дождя. Из-под земли полез лес.
Лес рук. Десятки кистей, правых и левых, высохших и полусгнивших, со скрюченными агонией пальцами, выцарапывали себя на поверхность. И тут и там из барханов показывались вставшие на ноги гули, они отряхивались от песка, словно собаки, и поводили безносыми дырами, принюхиваясь. Мертвецы разыскивали добычу, кто чем мог искать, и у кого что осталось не сгнившего в наличии.
Я замерла, будто почуявший хищника зверек. Мне оставалось надеяться, что мои зубы не так громко стучат в ночной мгле.
– Ик!
– Га? – Все головы разом повернулись на звук. Прятаться было уже поздно. Голодные мертвецы сделали неуверенный шаг в нашу сторону.
– Бежим! – завопила я.
– Стой, еще рано! – Меня схватили за локоть и притянули к себе.
Яркий, как солнце, рубин все еще пылал, роняя искры. Над пустыней бушевала гроза, осыпая поверхность песка разрядами молний. Прогорев, камень фараонов рассыпался на тысячу горящих осколков. Я была в шоке, воришка же сказал, что мы вернем его на место! Что теперь возвращать, пыль?
Последняя рубиновая искра погасла, оставив в ночи сотню сверкающих зеленью глаз. Все они были направлены в нашу сторону и стремительно приближались. Когда волна восставших мертвецов внезапно хлынула на нас, мне уже было не до камушка, у меня прорезался голос.