— Я так понимаю, мне завтра ехать? — Лунин прижал рукой к столу картонную папку, словно опасался, что она захочет от него убежать обратно к Хованскому.
— Да хоть сегодня, — Дмитрий Романович непринужденно откинулся на спинку кресла, — если бы был хоть какой-то шанс, что потерпевшего допросить можно будет, я б тебя уже в машину посадил. А так, решай сам.
— Тогда уж с утра, — уныло протянул Илья.
Ехать за триста километров спасать показатели Аликановского района Лунину совсем не хотелось. К тому же была еще одна проблема, решить которую надо было до отъезда.
— Кстати, — Хованский словно прочитал его мысли, — если что, можешь Рокси на время у меня оставить.
Илья задумался. Видя его нерешительность, Дмитрий Романович продолжил:
— Ну а что, твои блондинки ведь не ладят, ты сам говорил. А у меня поживет спокойно недельку-другую. А может, ты и раньше управишься.
Предложение Хованского было дельным. Юленька терпеть не могла Рокси, и Илья с трудом мог себе представить несколько дней их сосуществования в квартире вдвоем. Однако неожиданно появившаяся откуда-то из темных закоулков сознания ревность мгновенно ощетинилась множеством колючих иголок, безжалостно впившихся в самолюбие, тут же начавшее ответные военные действия.
— Да ничего, — вместе со стулом Лунин немного подался назад, обозначая готовность покинуть начальственный кабинет, — как-нибудь уживутся. Если что, на денек приеду, проверю обстановку.
— Ну как знаешь, — разочарованно хмыкнул Дмитрий Романович, — как знаешь.
Настроение генерала, как и подобает настроению любого приличного руководителя, получившего отказ от подчиненного, мгновенно испортилось.
— Иди собирайся, — сухо завершил разговор Хованский, — и постарайся там побыстрее разобраться. Работы и здесь хватает.
* * *
На обочине промелькнула табличка с перечеркнутым названием города, Лунин машинально взглянул на часы. Семь тридцать две. Если дорога не будет сильно загружена, то через три часа он доберется до Аликаново. Конечно, стоило выехать пораньше, часов в шесть, тогда он теоретически мог бы быть в районном управлении уже к девяти утра, но затянувшийся глубоко за полночь неприятный разговор с Юленькой стал причиной того, что, отключив завибрировавший в пять утра телефон, Лунин вновь мгновенно заснул и вновь открыл глаза лишь без пяти шесть — то время, когда он изо дня в день обычно вставал и отправлялся на утреннюю прогулку с Рокси.
Разговор с женой назревал давно. Хотя, почему назревал? Илья усмехнулся. Он уже давно созрел, и только нелюбовь Лунина к выяснению отношений и громким спорам, а как он прекрасно знал, все споры обязательно заканчивались разговорами на повышенных тонах, не давала этому разговору свершиться гораздо раньше.