Джефферсон помедлил с ответом, потом решился:
– Жильбер, что ты видишь вот тут?
Он коснулся кончиком ногтя одной из деталей фотографии, а именно – входной двери какого-то дома на другом берегу реки.
– Ничего не вижу.
– Да вот же, смотри!
– Ты вот про эту черную точку?
– Да. По-моему, ее поставили фломастером, тебе не кажется?
– Может быть. И что?
– А то, что изначально ее на открытке не было, и значит, кто-то, наверняка господин Эдгар, хотел на что-то указать, как, знаешь, на открытках рисуют стрелку и пишут «я здесь»!
Жильбер взял открытку, послюнявил палец и крепко потер точку. Она превратилась в крохотную запятую.
– Да, это фломастер. Но, похоже, он уже пытался стереть эту точку, только не стер до конца.
– Правильно, – согласился Джефферсон. – То же самое, что с зачеркнутой фразой. В обоих случаях он хотел что-то сообщить или на что-то указать.
– Браво, Шерлок! – восхитился Жильбер. – Честное слово, ты не перестаешь меня удивлять!
Осмотр Музея обуви показался им бесконечным, тем более что курица Кларисса заинтересовалась техническими подробностями пошива домашних туфель и надолго застряла, проясняя десятка три возникших у нее вопросов. А господин Шмитт раз за разом повторял одну и ту же шутку: хватал какую-нибудь обувку, совал в нее рыло, принюхивался и объявлял во всеуслышание: «Ну точно, ношеная!» Друзья изнывали от нетерпения и, вернувшись в отель, только забежали переодеться и поспешили к каналу. Сердца их усиленно бились при мысли, что вот теперь наконец расследование начинается.
Квартал в этот вечерний час выглядел тихим и мирным. Они остановились на середине моста, где на перилах висели десятки замков, прицепленных влюбленными парочками. Жильбер пригляделся к одному поближе: – Вот это да, с ума сойти! Смотри, что тут написано: «Кароль и Джефферсон, любовь до гроба»!
Джефферсон дал ему тычка, и они прошли дальше. Дом, который господин Эдгар пометил фломастером, значился под номером сорок два. Кирпичный, цвета охры, с маленькими окошками. Если б не горшки с геранью на подоконнике, можно было бы подумать, что он необитаем. Они подошли поближе. На медной табличке прочли: «Госпожа Мадлен Ролле». Жильбер упорно нажимал кнопку звонка, но тот не работал. Во всяком случае, слышно ничего не было. Он попробовал стучать – с тем же успехом. Энтузиазма у друзей поубавилось.
Решили побродить вокруг. Если господин Эдгар здесь часто бывал, может быть, попадется кто-нибудь, кто его встречал. Джефферсон достал фотографию и для начала показал ее человеку лет пятидесяти, который шел мимо с газетой под мышкой: