– Сущий цирк, – сказал он. – Из одних клоунов. Входите, затейнички. А вас как зовут? Служба ваша мне сейчас не нужна, только имена. Скорее садитесь, кончайте бородами трясти.
– Балин. Двалин, – сказали они, стараясь не показать, что обиделись, и дружно плюхнулись на пол с несколько сконфуженным видом.
– Ну, давай дальше! – обратился Беорн к магу.
– Где я остановился? Ага – меня не схватили. Я убил пару орков вспышкой…
– Отлично! – пророкотал Беорн. – Магом быть, значит, стоит.
– …и проскользнул в трещину, пока она не успела сомкнуться. Потом я прокрался за орками в главную пещеру, где их набралось видимо-невидимо. Там был сам их Главарь, Большой Гоблин, и при нем тридцать или сорок вооруженных телохранителей, и я тогда подумал: «Что можем мы сделать против такого множества, даже если моим друзьям удастся разорвать цепи, ведь всего какой-то десяток…»
– Десяток? В первый раз слышу, чтобы восьмерых называли десятком. Или у тебя из мешка еще не все повыскакивали?
– Ну да, там еще пара. Это Фили и Кили, – сказал Гэндальф, а Фили и Кили низко кланялись и улыбались, подойдя.
– Хватит! – оборвал их любезности Беорн. – Садитесь и сидите тихо. Валяй дальше, Гэндальф!
Гэндальф рассказал, что было дальше, дошел до того места, где они удирали по пещерам в полной темноте, и описал их ужас, когда они прорвались через ворота и обнаружили исчезновение господина Торбинса:
– …мы пересчитали всех и оказалось, что хоббита не хватает. Нас осталось четырнадцать!..
– Четырнадцать?! Как это от десяти отнять одного и получится четырнадцать? Ты хотел сказать девять или скрываешь от меня половину своей компании.
– Ой, конечно, ты еще не видел Оина и Глоина. Какая радость, вот и они. Прости за беспокойство, пожалуйста.
– Да пусть все явятся. Скорее садитесь и смотри, Гэндальф, даже с ними у тебя получается десять гномов, один пропавший хоббит и ты сам. Без одного выходит одиннадцать, а не четырнадцать, или маги считают не так, как все. Ладно, рассказывай дальше. – Беорн не хотел показывать, как ему было интересно, но на самом деле ужасно увлекся.
Видите ли, он в прошлом хорошо знал именно ту часть гор, которую описывал Гэндальф. Он одобрительно кивал, когда в рассказе снова появился хоббит, ворчал, когда Отряд скатывался по каменной осыпи, а когда Гэндальф дошел до кольца разъяренных воргов на поляне, он вскочил, зашагал по веранде и воскликнул:
– Эх, меня там не было! Я бы показал этим воргам кое-что получше фейерверка!
– Ну вот, – сказал Гэндальф, очень довольный произведенным впечатлением. – Я сделал все, что мог. Мы сидели на деревьях, ворги носились под ними и выли от боли и ярости, лес начинал гореть, и тут подошли орки и обнаружили нас. Они радостно заорали, увидев своих врагов в безвыходном положении, и запели издевательскую песню: «Пятнадцать птиц на сучках расселись, пять елок под ними…»