– Да, Клара?
– Каза? Рядом с цитаделью творится что-то подозрительное. В мэрию позвонили туристы. – Голос Клары выдавал панику.
– Что значит «подозрительное»?
– Они толком не объяснили. Вроде бы слышали выстрелы. И крики. Напротив кладбища, рядом с тюрьмой.
Клара была не из тех, кто трепыхается по любому поводу. Симон быстро распрощался со славным семейством отдыхающих, напоследок еще раз попытавшись перехватить взгляд хорошенькой девчонки.
«Черт возьми, – думал он, крутя педали и с удовольствием ощущая выброс адреналина, – неужели на этом острове наконец происходит что-то интересное?»
До кладбища Симон добрался за десять минут. На первый взгляд все выглядело спокойно. На дороге почти пусто. Никаких гильз, дымом не пахнет. На серой кладбищенской ограде грелась на солнышке неподвижная ящерица, она сбежала, как только Симон прислонил к стене велосипед.
Бдительных островитян и след простыл.
Никакой суеты.
Ничего.
Было даже слишком спокойно, тишина казалась не вполне естественной, как будто все затихло по команде священника, учителя или режиссера. Только высокая трава на откосе шуршала под морским ветром.
Симон Казанова посмотрел в сторону северо-западной оконечности острова, той его части, куда почти не заглядывали туристы и где не было ничего, кроме цитадели, теперь превращенной в тюрьму.
Там суета была.
Он мало что мог разглядеть – только фигурки, мечущиеся, как сбившиеся с пути муравьи. Снова оседлав велосипед, Симон проехал оставшиеся шестьсот метров по дороге к тюрьме.
С каждым оборотом педалей перед ним открывалось огромное восьмиугольное сооружение, стали видны валы в стиле Вобана, пологие склоны, заросшие чуть пожелтевшей травой, – точно как в Сен-Ва-ла-Уг или на острове Татиу. Двести лет назад цитадель стала каторжной тюрьмой, промежуточным этапом для преступников, которых затем отправляли в Гвиану, на Реюньон или в Новую Каледонию. После Второй мировой войны крепость превратили в тюрьму. С моря к ней было не подступиться. Со стороны острова ее защищали глубокие, метров по десять, рвы, теперь осушенные, но огражденные двойным рядом колючей проволоки. Преодолеть оплот из камня, земли и металла можно было, только пройдя через широкий сводчатый проем в крепостной стене и бетонный мост.
Какой-то тип с автоматом, в военной форме, больше похожий на наемника, вернувшегося из Чада, чем на сотрудника министерства юстиции, преградил ему дорогу.
«Не поддаваться!» – подумал Симон и решительным тоном представился:
– Служба безопасности острова Морнезе. Жители прибрежных районов сообщили мне…