– Папа!
Подобрав упавший фонарик, я кинулся к обочине. В канаве боролись две тени. Отец жив! Я ощутил небывалую радость и полную беспомощность.
В темноте блеснуло лезвие ножа. Папа наклонился, будто что-то искал. Он не успеет увернуться от удара.
– Папа!
Тень с ножом на миг замешкалась, этого оказалось достаточно. Отец резко выпрямился, в руке у него было что-то увесистое, и он изо всех сил ударил бандита.
Тот рухнул. Папа поднял голову, отыскивая меня.
– Нет, Колен! Не смотри!
Однако я уже направил луч фонарика на неподвижно лежащее тело: левая сторона головы была вся в крови. Человек выглядел мертвым. Узнал я его сразу – тип с фотографии на первой полосе «Островитянина», Жан-Луи Валерино! Заключенный, бежавший из цитадели.
Папа в два прыжка выбрался на дорогу.
– Он за нами следил! И, возможно, все слышал. И успел рассказать… остальным.
– Кто?
– Валерино. Человек, который действовал в интересах «Семитим», прокручивал в мэрии грязные дела. Его и в четверти совершенных им преступлений не обвинили, когда посадили за решетку.
– Он… он умер?
– Не знаю. Колен, тебе нельзя здесь оставаться. По-моему, он был один, но мало ли что. Возвращайся в лагерь. Быстрее! Там ты вернее всего будешь в безопасности. Во всяком случае, до завтра. Вне лагеря слишком опасно.
Я мешкал, не понимая, что делать. Отец нахмурился, и я послушался. Я всего лишь мальчишка, незачем мне в это вмешиваться. Слабый луч почти сдохшего фонаря уперся в дорогу.
– До завтра, папа. – Голос мой дрожал.
– До завтра, Колен. Без четверти десять у лагеря. Будь осторожен и, главное, помни – никому нельзя доверять. Не забывай, они очень сильны. Не доверяй никому, совсем никому.
Я бежал. Не оборачиваясь, забыв обо всем на свете – меня гнал страх. Никогда в жизни мне за один день не приходилось столько бегать. По темной, призрачной тропе, потом по такой же темной и призрачной дороге я домчался до лагеря.
Там было тихо.
Уже привычно я пробрался между деревьями, практически ничего не видя, но фонарь не включал. В голове у меня пылали слова отца.
Не доверяй никому!
Никому… Но это не может относиться к Мади и Арману, они не имеют никакого отношения к острову. И они мои ровесники, которые и не слыхали ничего про старые дела.
Но кто знал, что я сегодня вечером встречаюсь с отцом?
Арман и Мади! Только они…
А что, если это один из них сообщил Валерино? Нет, что за бред. И на секунду я не мог представить себе, что Мади ведет двойную игру.
А Арман?
Он умный. И что вообще делает на острове Арман? Если хорошенько подумать, кажется очень странным, что мальчишку вроде него занесло в парусный лагерь. Объяснения он давал путаные. Настойчиво хотел со мной подружиться…