– Я ничего не могу вам рассказать.
Я почувствовал, что Мади допытываться не станет.
– Ты что, шутишь? – возмутился Арман. – Мы рисковали. Мы компаньоны! Я не просто так все дни провожу с Валькирией.
Мади промолчала, и я был благодарен ей за это. Взгляд у нее теплый, совсем не похожий на те кинжалы, какие она метала в остальных парней из лагеря. Может, притворяется?
– Я ничего не могу вам сказать. Для вашей же безопасности.
– Значит, ты его видел! – обрадовался Арман. – Он жив! А ты уверен, что это он?
Арман меня бесил. Или он в самом деле такой хитрец? Однако меня терзало бешеное желание открыться, и я не выдержал.
– Конечно, он! Кто же еще.
– И что? – не утерпела Мади.
– Если я расскажу, все равно не поверите.
– Если промолчишь – точно не поверим!
Да, Армана не перехитрить. Несколько секунд я мысленно оценивал риск. Никому не доверять. Даже Арману? Даже Мади? С другой стороны, могу ли я справиться один? Завтра мне понадобится их помощь, чтобы сбежать. Если они состояли в заговоре против моих родителей, если были сообщниками, если играли какую-то роль в этой истории, я ничего нового им не сообщу.
И я решил рискнуть.
Сделал глубокий вдох и выложил все: и про подкоп под краном в подземелье, и про нападение Валерино, и про встречу завтра утром у нотариуса, и про Безумство Мазарини, и про тайну, запрятанную где-то в глубинах моей памяти. Умолчал только о своих подозрениях насчет того, что папа изменял маме с этой Джессикой. Мади больше всего взволновало Безумство Мазарини. Ее черные глаза так и загорелись, она схватила меня за руку:
– И ты ничего не помнишь? Тебе надо поспать, а потом сосредоточиться.
А вот реакция Армана меня удивила.
– Ты уверен, что он умер, этот Валерино?
– Во всяком случае, выглядел он не лучшим образом. А почему ты спрашиваешь?
Я не ожидал, что Арман станет беспокоиться о беглеце. Какое ему дело до убийцы? А что, если он его знал? А что, если он…
– Эта история с нападением кажется мне странной. Немного слишком…
– Слишком что?
– Мелодраматично!
– Я и слова-то такого не знаю, – усмехнулась Мади.
Подозрения Армана меня встревожили. Я прислушивался к звукам в палатке, но не слышал ничего, кроме дыхания спящих. Стараясь говорить уверенно, я спросил:
– Так ты со мной, Арман?
– С тобой, дурак, с тобой, и даже больше, чем ты думаешь!
– Как это понимать?
– А так, что я – мозг, которого тебе недостает.
Мне его слова не понравились, был в них какой-то второй смысл.
– Пора ложиться, – сказала Мади. И добавила, как заботливая мамочка: – Тебе надо поспать, Колен.
Потом снова подмигнула, и они разошлись по своим местам. Мади скрылась за занавеской, на половине девчонок, а я наблюдал в темноте за спальником Армана. Что-то подсказывало: стоит мне уснуть, как он встанет, чтобы кого-то предупредить. Если он против меня, должен успеть до десяти утра, до того, как я заберу бумаги у нотариуса. Если усну, окажусь в опасности, перестану контролировать ситуацию. Надо держаться.