Что до барона де Ферье, то тот даже не сдвинулся с места.
Чтобы воспоследовало из этого неравного боя? Разумеется, ничего хорошего для тех, кто имеет больше прав на нашу симпатию. Даже вычтя 2 из 20, мы имеем в остатке 18. Конечно, не щадя сил, наши храбрецы положили бы еще троих или четырех. И дело уже начало принимать такой оборот – еще двое Босоногих повалились с пробитыми головами рядом с первыми сраженными.
Но бандитов еще оставалось шестнадцать! Шестнадцать взбешенных смертью товарищей мужчин, которые, став стеной, чтобы вернее поразить двух своих неприятелей, двинулись на них страшной массой и с таким рычаньем, от которого лес застонал.
Внезапно, покрывая своей звучностью всех этих крикунов, словно гром, покрывающий свист ветра, чей-то голос – Ла Пивардьеру и Лапьеру он показался голосом архангела – проревел:
– Назад, негодяи, назад, или горе вам!
Голос шел с правой стороны склона, находившегося позади Босоногих. Обернувшись, разбойники увидели двух высоченных мужчин с дубинами в руках, которыми те помахивали с такой легкостью, словно то были тростинки.
Босоногие остановились и умолкли, скорее удивленные, нежели испуганные этим неожиданным вмешательством.
– Вы что, не слышали? – продолжал тот же человек. – Я же сказал: «Назад!» Бегите же, пока еще не поздно.
– Бежать! – возразил один из бандитов насмешливым тоном. – Да ты, никак, шутишь, многоуважаемый! Смерть дворянам!
– Смерть! Смерть! – повторили Босоногие, разделяясь на две партии, дабы разбить сразу и старых, и новых своих неприятелей.
Подобная тактика была, разумеется, весьма разумной, вот только должного вознаграждения она не получила. Босоногие не знали, с кем имеют дело. В тот момент, когда восьмеро из них начали наступать на двух вооруженных дубинами мужчин, последние, уклоняясь от ударов, то и дело оказывались в паре шагов от разбойников и вертели перед ними своими дубинами, будто мельничными крыльями, с такой быстротой и сноровкой, которые свидетельствовали о продолжительной практике в этом занятии. Вскоре вся земля вокруг них покрылась телами, у которых были переломаны кости и раздроблены головы.
В свою очередь, и Ла Пивардьер с Лапьером не оставались в стороне. Восьмеро против двух; теперь у них были шансы выйти из этой передряги живыми, и немалые. Но вскоре храбрый кучер был легко ранен в ногу пикой, а отяжелевшая рука Ла Пивардьера уже не так искусно наносила удары.
– Держитесь, господа, мы уже близко!
Услышав эти слова, Босоногие бросили беглый взгляд на поле битвы и обнаружили своих товарищей в самом плачевном состоянии.