В голову лезли еще какие-то мысли, выводы, подсчеты, выкладки, появлялись и пропадали вопросы, на которые мне хотелось немедленно ответить, но коньяк, перекочевавший из бокала в меня, был против.
Ладно. Как там у классика: я подумаю об этом завтра. Когда обрету способность думать.
Телефон зазвонил, на дисплее высветился номер Максима Геннадьевича. Остатки рационального мышления подсказывали мне, что отвечать не следует. Вот не в том я сейчас состоянии, чтобы общаться с начальством и по совместительству будущим миллионером, и по совместительству моим… Впрочем, нет, просто с начальством. Все эти глупые фантазии по поводу него, по поводу нас были полной чушью даже до того, как он стал наследником одного из крупнейших состояний Европы. Социальная пропасть между нами была велика, а теперь она и вовсе безразмерна.
Вот почему не я оказалась дальней потомкой этого старика? Или потомицей? Или?..
— Ты ответишь или нет? — выдернул меня из омута мыслей Костик.
— Отвечу, — сказала я и продолжила смотреть на дисплей.
— Ну так отвечай.
Я нажала на зеленое изображение трубочки и, постаравшись сделать голос трезвым, ответила:
— Алло.
— Катюха? Ты там что, бухаешь?
— Нет, — честно сказала я, — только чуть-чуть.
Все остальное, кажется, сказал мой голос.
Прямо скажем, наш преподаватель риторики мною бы не гордился. Да и заслуженная артистка, которая учила актерскому мастерству, тоже укоризненно покачала бы головой.
— Ну ты даешь, подруга. Я тут, как порядочный, сижу трезвый как стекло с этими чертовыми снобами. Как только вырвался, сразу за руль, а она там уже празднует…
Я хотела возразить, что не праздную, а веду разведывательную деятельность, но у меня были большие сомнения, что со словом «разведывательная» я справлюсь без урона для репутации.
Здесь совершенно некстати подал голос Костик:
— Это кто там у тебя?..
Очень громкий голос.
Максим сразу сменил веселый тон на невеселый:
— Извини, не подумал, что ты там с мужчиной. Прости, если не вовремя… — он явно намеревался отключиться.
Я рассмеялась:
— Да какой же это мужчина?! Это Костик!
Мда… Преподаватель этикета выставила бы меня вон за такое, а спец по гендерной психологии, возможно, била бы сапогами за нанесенную Костику моральную травму. Впрочем, травмировать Костика морально — это, я вам скажу, задача не из легких.
Вместо того чтобы расстроится, обидеться и пойти резать вены, он громко заржал. И еще громче крикнул прямо в трубку Максу:
— Забирайте отсюда эту пьянь! Никакого уважения к дорогим напиткам, только продукт переводит.
На том конце провода несколько секунд молчали.