— Это так… О, продолжай! — жаркий шепот звучал почти умоляюще. Арт и не думал останавливаться. Он покрывал поцелуями разгоряченное тело, спускаясь всё ниже и ниже. И ей это нравилось. Она запускала пальцы в его светлые волосы, ощущая их мягкость, перебирая пряди и прижимая сильнее к себе. И снова отпускала, лаская свои ладони их шелковистым прикосновением.
Арт стянул с нее джинсы и прочертил пальцами незримую дорожку от впадинки на шее до основания миниатюрного треугольника ее трусиков — последнего, что осталось на ней из одежды. Замер на секунду, посмотрел в глаза своими помутневшими, пьяными от страсти глазами. Лис не столько увидела, сколько почувствовала, как трудно ему становится дышать.
Это случится сейчас. Сейчас.
Арт осторожно, но уверенно потянул за кромку трусиков…
В комнате вдруг стало слишком темно. Так, словно ее накрыла густая черная тень. В следующую секунду ледяной вихрь подхватил Арта и с силой швырнул о стену.
Хрустальная ваза рухнула со стола на пол, наполнив комнату пронзительным звоном бьющегося стекла. Стеклянный столик рассыпался, словно конструктор. Бокалы, тарелки, фрукты — всё разлетелось по полу.
Лис подскочила, инстинктивно подтянула к себе покрывало, прижала его к груди и с ужасом уставилась на бесчувственно обмякшее тело Арта.
Кто здесь?
Темная тень метнулась от стены и нависла над ней. И в этой темноте Лис увидела глаза. Черные, бездонные, леденящие душу. Они пронзали ее насквозь, извлекая из глубин подсознания самые затаенные страхи. Они сковывали ее волю, и Лис проваливалась в этот омут все глубже. Сознание медленно покидало ее.
Лис проснулась рано. Сама без будильника. Открыла глаза сладко потянулась… И вскочила на кровати. Вспомнила вчерашнее. Сладкую истому, пламя, рвущееся наружу изнутри, нечеловеческое, жаркое… Арт… Это воспоминание промелькнуло мгновенно и уступило место другому — ледяной ветер, черная тень, звон стекла. Арт оседает по стене и замирает, словно сломанная кукла. И черные глаза, которые смотрят прямо в душу, а может, и еще глубже.
Лис огляделась. Никаких следов вчерашнего разгрома. Она сама — в пижаме. Столик стоит целехонький, и даже хрустальная ваза с розами — невредима, хотя вчера (Лис это видела своими глазами!) она разлетелась по комнате тысячей осколков, расплескав воду и уронив цветы.
Лис подскочила с кровати и полетела на кухню. Бокалы не разбиты. Они вымыты и аккуратно поставлены возле мойки — ножками кверху, остатки вина и фруктов — в холодильнике. Она обежала квартиру. Дверь заперта. Арта нет.
Что, черт возьми, тут вчера произошло?