— Судя по динамике, третья новость — мы все умрем?
Старик улыбнулся:
— Что-то вроде того. Кому-то эта девушка очень нужна. Кому-то сильному. И этот кто-то поставил на нее метку.
— И это значит?
— Это значит, что тот, кто ее ищет, уже знает, где она.
Теперь Вилард подскочил и размашисто заходил по гостиной.
— И, зная это, ты хочешь, чтобы я оставил ее тут одну?!
— Успокойся! — старик почти прикрикнул. — Она в твоем замке, куда нельзя войти без приглашения. Если тебя не будет — ей ничего не грозит. Останешься — и к утру в мире станет меньше одной девственницей и больше одной ведьмой.
Вилард всё еще испепелял его ненавидящим взглядом, и старик добавил:
— И потеряешь город!
Вилард опустил взгляд.
— Будь по-твоему.
____
Под тяжелыми сводами зала было светло как днем. Тысячи свечей зажгли сегодня, чтобы Луна не чувствовала себя одинокой… Сияющие огоньки словно обступили алтарь, на котором лежало прекрасное бесчувственное тело. Сердце дрогнуло — такой трогательной выглядела обнаженная девушка на безжизненном холодном камне. Впрочем, он смотрел на нее словно издалека… Словно видел впервые и ничего о ней не знал.
Вилард не помнил, как прожил это время. Всё было как в тумане. Шутка ли, целый месяц прошел! Опоил его чем-то колдун, что ли?
Сегодня — точно опоил. В трезвом уме не сможет этого перенести ни маг, ни человечка. Жертва тоже испила свою чашу. Она ничего не запомнит. И это хорошо для нее.
Та-дах, та-дах! Бьет ритуальный барабан. И мысли исчезают, растворяются. Не нужны мысли. Нужно превратиться в огромный сосуд и вобрать в себя как можно больше света.
Та-дах, та-дах! Вилард идет по тоненькой дорожке между свечами. Ему предстоит трижды испить жертву, чтобы наполниться ее силой.
Старик стоит у изголовья алтаря в белом балахоне. Лица не видно за капюшоном. У него в руках — старинная книга. Он монотонно бубнит что-то непонятное. Так надо.
Вилард приблизился к алтарю. Теперь девушка рядом и он может ее рассмотреть. На ее щеках — лихорадочный румянец, на губах — полуулыбка. Хорошо, что глаза закрыты. Плохо, должно быть, смотреть в глаза тому, кого собираешься ограбить.
— Твердыня в камне. Сила во мне, со мной, при мне, — голос старика раскатился под сводами.
Пора.
Вилард наклонился над девушкой и припал к ее губам. Они пахли травами и вином. Было странно и непривычно целовать неподвижные губы. С одной стороны — странно, а с другой — вроде и ничего. Надо — значит надо.
Он проник языком в ее приоткрытый рот, коснулся языка — и тут же выгнулся от страшной боли. Словно молния ударила в позвоночник. Да нет, десяток, сотня молний.