Она чувствовала его руки у себя на талии. Он сжимал ее так сильно, словно давал понять: никуда не отпустит. И никто в этом мире не заставит их больше расстаться. Ни Виктор, ни Юлька, ни Вольдемара. Теперь они есть друг у друга, и вместе им по плечу решить все.
Катерина не могла больше ждать. Вот не могла и все. И пусть Максим что угодно думает… Она протянула руки и быстро расстегнула верхнюю пуговицу рубашки, потом еще одну и еще. От нетерпения хотелось рвануть этот дурацкий ворот, чтобы посыпались эти дурацкие пуговицы. Она раздвинула ткань и с наслаждением лизнула ямочку между ключицами. М-м-м-м. Вкусный. Просто с ума сойти, какой он вкусный.
— Я с дороги… — хрипло сказал Максим, зарываясь носом ей в волосы. — … может…
Никаких таких «может» Катерина слушать не хотела. Эти «может» могут и подождать, а она нет! Она еще раз лизнула ямочку и поцеловала, прикусив зубами, отчего на коже остались красные точки. «Мой!» — подумала Катерина и от удовольствия засмеялась.
— Кусаться?! — угрожающе протянул Максим. — Ну, держись…
Он сгреб ее в охапку, так, что она придушенно пискнула и поцеловал. И этот поцелуй свел их обоих с ума, и они заспешили, словно этот поцелуй — последнее, что у них осталось, а потом все, конец света, потому что все равно уже потемнело в глазах. Они прижимались друг к другу, целовались и тискались в этом маленьком тесном коридорчике, стукаясь о стены, роняя что-то и спотыкаясь. Кажется, оборвали вешалку, и она с глухим стуком свалилась на пол, и плащи с куртками путалась под ногами. Но все это было где-то далеко и нереально. А реальными были ее губы у него на шее (далась ей эта ямочка…), ее руки, обхватившие его тело, его губы, целующие ее куда попало — в глаза, в нос, в щеки, в маленькие розовые уши…
Кое-как они вывалились в комнату, и даже двигались в спальню, оставляя за собой дорожку из скинутой впопыхах одежды. Но потом вдруг оказалось, что больше нельзя ждать, и никак нельзя терпеть, и надо сейчас, скорее, и ближе. И воздух кончился, и нечем дышать. И тьма кружилась, сжимаясь в узкий горячий тоннель, спекая двоих в одно целое, ибо только так правильно, а иначе не выжить. Мир лопнул, разлетевшись на тысячи ярких звезд.
— Кажется, у меня будет синяк… — лениво пробормотал Максим Катерина хихикнула и завозилась, щекотно дыша ему в подмышку. — Эта твоя вешалка…
— Синяки заразны, да… — важно сказала она и развернулась, с любопытством разглядывая его лицо. И тоном ведущего программы про здоровье добавила: — Передаются воздушно-капельным путем.
— Ну, не такой уж он был воздушно-капельный — преступно-хриплым голосом заявил Максим. — Надо как следует проверить. Только на этот раз на кровати…