Этот рассказ требует оценки и скрупулезного анализа.
Прежде всего отметим кровавый фон детства Чикатило — убитые, умершие от голода, покойники, кровь. Для понимания некрофильской натуры этого убийцы чрезвычайно важное значение имеет тот факт, что ему с ранних лет было известно, что его старшего брата съели голодающие. Съедение человека для него — реальность, а не абстракция, как для подавляющего большинства людей. То, что до него дошло в рассказе, не играет существенной роли, поскольку поведали ему об этом отец и мать, к тому же о родном брате. Можно полагать, что это прочно осело в его психике и во многом направляло поступки, хотя он и не отдавал себе в этом отчета. Кроме того в детские, наиболее восприимчивые годы он вообще видел много покойников и смертей, смерть давно стала для него чем-то близким и понятным. Но он съедал части тела убитых им людей не по этой причине, хотя то, что люди во время голода занимались каннибализмом, могло облегчить его людоедское поведение.
Данное обстоятельство проливает свет и на другие чудовищные злодеяния «хозяина леса», как называл себя Чикатило, но, полагаем, только этим они вряд ли объясняются, поскольку многие некрофилы не имели подобных детских впечатлений. В то же время, многие из тех, кто в детстве пережил подобные ужасные события, тем не менее не проявляли в дальнейшем никакой агрессии. Очевидно, что такие последствия могли наступить лишь в том случае, если перечисленные кровавые факты произошли в жизни именно такого человека, как Чикатило, и чья жизнь затем сложилась именно так, как она сложилась у него. Поэтому детские впечатления, особенно съедение брата голодающими, следует должным образом оценить в контексте объяснения поступков этого убийцы-некрофила.
Он был слаб и неуклюж, не мог защитить себя, и его сверстники чувствовали это. Родители же его совсем не защищали. Отец был «тихий, скромный», в нем Чикатило не мог найти даже психологическую опору. Мать, как можно заключить из его рассказа, занимала вроде как нейтральную позицию — не наказывала, но и не ласкала, а это позволяет предполагать ее равнодушие к сыну, что, конечно, было губительно для ребенка, особенно если его злобно преследовали другие мальчишки. Могут возразить, что в те суровые годы кусок хлеба был важнее материнской ласки, но с этим нельзя согласиться ни в коем случае, поскольку родительская любовь тем более нужна, поистине жизненно необходима как раз в тяжелые времена.
Вот почему с самых ранних лет у Чикатило возникает и закрепляется представление не просто о чуждости и непонятности, а о враждебности окружающего мира. Естественно, у него формируется страх быть уничтоженным, вполне реальная опасность за себя, иными словами — страх смерти. В этой связи следует подчеркнуть, что вся его последующая жизнь только укрепляла этот страх, поскольку состояла из непрерывной череды унижений, побоев, сексуального насилия, отчуждения от людей.