Она попыталась дотянуться до манжеты, не вышло.
Больной в пыли вылез из-под кровати с кухонным топориком-молотком для отбивки мяса. Вид его был страшен. Всклокоченные волосы, мутные глаза, взгляд которых он ни на чем не мог остановить. Он крутанулся вокруг себя, уставился на Женьку.
– Это ты мне ящерок подкидываешь?! Вот я их сейчас всех передавлю.
Он замахнулся топориком на Женьку, она дико завизжала и выскочила из комнаты.
Визг смутил и остановил больного. Он зажал уши. Это дало Женьке несколько секунд, чтобы вылететь в коридор, захлопнув дверь в комнату. Она подскочила к старому треснувшему телефону и принялась крутить диск, набирая номер на подстанцию диспетчерам. Почему? Зачем? Она не смогла бы объяснить. Куда проще было бы набрать «ноль три» и сообщить номер подстанции и бригады и сказать: «На меня напали!» Этого было бы достаточно. Но Женька впала в ступор. Единственный номер, который она в тот момент вспомнила, – номер диспетчерской. Трубку снял Абаев, и в этом момент дверь прогнулась под страшным ударом, а через шпон выскочило лезвие топорика. Женька заорала.
В трубку:
– Это Соболева! На меня напали! – Она схватила аппарат и потащила его в кухню, потому что дверь в совмещенный санузел висела на одной петле. Там спрятаться невозможно. Она продолжала голосить, и вдруг рывок и тишина в трубке. Оказалось, что провод короткий, и она вырвала его с мясом из телефонной розетки.
Женька бросила аппарат, заскочила в кухню в тот самый момент, когда дядька выбил дверь и вывалился в коридор, отрезая ей путь к входной двери. На кухне попыталась дверь заблокировать холодильником, но сил не хватило. Она протерла тряпкой и придвинула стол, и только тут сообразила, что в двери стеклянная вставка, а ей хватит одного удара молотком. Она придвинула стол к двери и залезла под него, чтобы псих ее не видел. Так есть шанс, что он утомится и забудет про Женьку.
Она вдруг подумала, что дядька сейчас разобьет ее ящик, и придется платить из своей зарплаты. Хорошо, что она не сунула туда коробочку с наркотиками. Ей стало себя жалко и страшно, и она заревела, но тихо, чтобы псих не услышал.
Дядька метался в коридоре, круша двери и стены своим топориком, и вдруг взревел:
– Они с кухни лезут!
Брызнуло от удара стекло в двери. Благо Женька сидела под столом, и все осколки полетели на столешницу и пол. Дядька навалился на дверь и толкал ее, но в маленькой кухне Женьке как раз хватило роста, чтобы ногами упереться в шкафчик у противоположной стены и спиной в кухонную дверь.
Удары посыпались на стол. Женька пригнулась. Несколько раз топорик пробивал столешницу и выходил то рядом с ухом, то немного в стороне.