Сдвинув белую блескучую пластинку держателя, Мурзин увидел номер Ю-02049.
Сердце снова замерло: номер на той ракетнице был соседний - Ю-02048. Что это значило? Только то, что в магазине эти две ракетницы лежали рядом, в одной коробке. И, стало быть, куплены они в одно время. Или вместе? Одним человеком?..
- Сашенька, ты там не скучаешь? - крикнула из кухни Маша.
- Не-ет!..
Он не узнал своего голоса. Сунул ракетницу в карман, помедлил минуту и пошел на кухню.
- А ведь мне надо уходить, - сказал, остановившись в дверях. Понимаешь, увидел тебя и про все позабыл.
Опыта ловеласа у Мурзина не было, но он знал: комплимент для женщины лучшее оправдание.
- Может, покушаешь? Уже все готово.
- Извини, в другой раз.
- Когда-а?!
- Скоро. Обещаю.
У него хватило терпения не сорваться сразу. Задержался в прихожей, помял в ладонях мягкую руку, поцеловал. И вышел. Побежал по лестнице, не дожидаясь лифта.
Кондратьев был сердит, но, взглянув на напряженное лицо Мурзина, ругаться не стал.
- Ну?..
Мурзин вынул ракетницу, рассказал о совпадении номеров. Кондратьев никак не отреагировал на это, даже не повернул головы, все с тем же угрюмым выражением на лице рассматривал что-то в глубине переулка, поделенного солнцем на две половины - черную и белую. Мурзину даже показалось, что он высматривает нечто важное. Но ничего, заслуживающего внимания, в переулке не было. Обычные картины московского быта: старуха с авоськой, полной бутылок, собранных по подъездам, длинноволосый обалдуй, тискающий очередную дуру в мини-юбке, торгаш, таскающий коробки из багажника легковушки в ларек, напоминающий клетку для бездомных собак...
- Надо ехать к следователю.
- Зачем? - почти не разжимая губ, коротко бросил Кондратьев.
- Доказательство... вины...
- Чьей? Твоей?
- Да вы что?!.
- Так тебе скажет следователь. Где доказательство, что эта игрушка принадлежит Маковецкому? Продаются они свободно, номера в охотничьих билетах не записываются.
Он повертел ракетницу в руках, отвинтил колпачок, в момент разобрал ее на части, снова собрал и сунул в карман.
- Не в этом дело. Черное не оценить белым и наоборот.
- Не понял.
- Безнравственное - это нравственность наоборот. А кое-кому все не терпится примерить шапочку благочинности на безнравственность, забывая о том, что там, где у нравственности голова, у ее антипода - задница.
Мурзин опять ничего не понял, но промолчал.
- Меня сейчас другое беспокоит. Ты говорил, что наш курьер перед отъездом учился немецкому языку в какой-то фирме. Зачем ему это понадобилось?