– Почему читаешь «Я никогда не обещала вам розового сада»?
Я даже и не заметил, как к дому подошел Гейб. Стул едва не опрокидывается, когда я дергаюсь вправо. Он ужасно скрипит, когда две передние ножки стукаются о пол.
– Тоже та еще психопатология, – говорю, а он смеется, что я едва не упал. – Прекрати смеяться.
Он фыркает, делает серьезное лицо и занимает другой стул.
– Ну, как дела? – спрашиваю. Мне хочется задать чуть ли не сто вопросов, но понимаю, что лучше начать с безобидного.
– Никак.
– Что-то назревает.
– Вообще да, но не знаю, как об этом заговорить.
– Можно сыграть в двадцать вопросов. Начну с этого: куда ты делся вчера вечером?
– Уехал домой.
– Почему нам не написал, чтобы мы не думали, что ты умер?
Он сердито на меня глядит.
– Так и быть, мы знали, что ты не умер. Все равно тебе надо было вернуться.
– Ни за что, это такое унижение. Я не смог с ним справиться.
– Она тоже ушла.
– Да, знаю. Мы снова встретились в автобусе.
– Да?
– И я излил ей душу, а она такая: «Круто, давай устроим передышку».
– Да ну?
– Кажется, я подавал «много смешанных сигналов»… и она практически ничего не знала. И сказала, что мы оба слишком пьяные, чтобы прийти к какому-то достойному заключению. Когда мы зашли в здание, она заявила, что даст мне знать, когда будет готова к разговору.
– И что собираешься делать?
– Делать?
– Да, какой предпримешь шаг?
– Пока не знаю.
– Горд за тебя, что понимаешь: должен быть и следующий шаг.
– Да, должен быть, но, мне кажется, сначала надо получить от нее намек. Например, знак, что она готова продолжить разговор.
– Тебе надо сделать какой-нибудь романтический жест.
– Да, это как раз в моем духе.
– Ну, тогда сделай романтический жест в духе Гейба.
– Даже не представляю, во что это может вылиться.
– Подожди, пока мы совсем не сменили тему: зачем ты сюда пришел?
– Искал какое-нибудь бессмысленное развлечение вроде видеоигр.
– Ну, это можно устроить.
Хиллари (сокурсница по писательскому мастерству)
– Простите, немножко опоздала. Аллергия, – говорит Инга, вбегая в аудиторию в последнюю секунду. Она похожа на Рудольфа – красноносого оленя.
Дождаться не могу, когда же закончится этот семестр. Тем более теперь, когда Гейб возомнил, что он для меня слишком хорош. Мне надоело, что приходится проводить несколько часов в неделю в его присутствии.
– Внесу последние коррективы в задание на вторник. – Гнусавый голос Инги выдергивает меня из размышлений.
Аудитория разражается недовольным стоном.
– Оно будет короче, чем я задала, – обещает она.
Гляжу на нее с недоверием. Кажется, это какой-то трюк. На этом курсе не бывает ничего простого и короткого.