– Не отвечает! – проорал тот, который поменьше ростом. – Ты ему звонил?
– Ну да, только что! – отбивался второй. Хоть и превышал он своими габаритами первого раза в полтора, а то и в два, но говорил вежливо и обращался к первому почтительно, даже подобострастно. Похоже, что это и есть первый заместитель, или телохранитель. Значит, Гузиков, опасаясь за свою задницу еще и «личника» себе завел. Это что же получается: мы с Тамарой ходим парой, два шакала мы с Тамарой, так, что ли? Максим пулей вылетел из зарослей, промчался по дорожке под окнами гостиницы, сбросил скорость и медленно, вразвалочку направился к клумбе. На него никто не смотрел, все внимание паломников заняла громоздившаяся на клумбе блестящая иномарка. Максим достал из кармана рюкзака красную «корку» – наследство одного из VIP-охотников – выставил ее перед собой и направился прямиком к перепаханной колесами машины клумбе.
– Вы – Гузиков? Директор этого социального учреждения? Феогност… извините, я забыл ваше отчество, – Максим наступал на Гузикова, не давая ему опомниться. Тот застыл столбом, глядя то на устрашающе багрового цвета удостоверение в руках Максима, то на своего личника, то куда-то вдаль. Обвисшие щеки Гузикова шевелились, толстые мокрые губы бестолково шлепали, из горла директора вырвался то ли вздох, то ли хрип.
– Михайлович, – выдал он, наконец, – Феогност Михайлович. А вы…
– Я из областного управления по делам опеки и попечительства. Внеплановый рейд, вернее, проверка. Где мы можем поговорить? А то я тут уже почти два часа хожу…
– Сюда, пожалуйста, – Гузиков сориентировался мгновенно, – вот сюда, в эту дверку.
И, прошипев что-то своему стражу, побежал рядом с Максимом, указывая ему дорогу, забегал вперед и заглядывал проверяющему в лицо. Больше всего директор напоминал сейчас Максиму до смерти перепуганную морскую свинку – мордочка редиской вытянулась вперед, лапки подгибаются и дрожат, бежать на них сложно. Неудивительно – грызун в панике, он не знает, что ему делать, думать и говорить. Максим молча и не торопясь следовал указаниям Гузикова, вошел, недовольно поджав губы, в дверь второго корпуса гостиницы и повернул направо. Там, в пластиковой перегородке обнаружилась дверь, за ней – отгороженный участок коридора с тремя дверями. За двумя слышались женские голоса и музыка, за третьей было тихо.
– Проходите, присаживайтесь, – суетился Гузиков, лучше вот сюда. – Он открыл дверь, вбежал в кабинет первым и отодвинул стул от заваленного буклетами, счетами и старыми газетами стола. Но Максим предложение проигнорировал, он устроился с другой стороны, около подоконника и глянул в окно. «Личника» пока не видно, подождем. Надо, чтобы вся эта мразь собралась в одном месте, не гоняться же за ними по всей территории. Этот гарем за стеной тоже игнорировать нельзя, все они, суки, тут одним миром мазаны. Максим осмотрел кабинет – на бумагах и столе слой пыли, воздух затхлый, жалюзи на окнах опущены. Да, редко наведывается в свой офис господин директор, очень редко. Только для встречи проверяющих или в случае чрезвычайных ситуаций. А тут как раз такое совпадение, какая незадача. Вот и замер перепуганный до смерти директор у стены и ждет распоряжений. А их нет, и лицо у проверяющего хмурое, даже злое. Два часа он тут гулял, о господи! Два часа! А что видел, что слышал? Почему сразу не доложили? Откуда взялся? Кто такой?