Впрочем, на них тотчас же лег тяжелый пиджак Малкина.
– Рыбкина, я убью тебя, – раздался шепот, когда его губы и дыхание коснулись кромки уха.
На мгновение офигевшие мурашки, проступившие на коже, издали дружное “ох…” и потребовали продолжения. Но нет, увы и ах. Губы мазнули по уху и отодвинулись подальше.
– Какое у вас необычное платье, прелестью наружу, – наконец раздался голос Розы Абрамовны. – Часто такие носите?
Пришлось обернуться, чтобы не отвечать ей пятой точкой. Выражения лиц окружающих были бесценны, особенно у Давида. То ли шок, то ли восхищение.
Я тяжело вздохнула и честно соврала:
– Не то чтобы часто. Но иногда, по праздникам, приходится. Вот для таких торжественных случаев, как сегодня.
Сказала и насладилась еще более вытянувшимися лицами. И хотя фразу можно было понимать как угодно, меня поняли самым наипривратнейшим образом.
– А сейчас, простите, выйду подышать, – я выскользнула за дверь, а после на террасу.
Несмотря на вечернюю жару, дышалось здесь значительно легче. Разве что сердце продолжало трепетать от страха.
Малкин точно меня убьет. Ну, либо, если он не совсем дурак, поймет, зачем я так поступила. Не может же он быть настолько слепым и совсем не замечать, как меня откровенно клеят и сватают.
Дверь за моей спиной скрипнула, пришлось обернуться и увидеть Давида.
– Ты в порядке? Как самочувствие? – поинтересовался он, хотя тон уже был не таким заботливым, как раньше.
Что ж, вот так и разбиваются мечты о заботливых мужчинах. Я подняла на Фельдмана взгляд. Продюсер смотрел мне в глаза, а я видела, как он ищет в моем лице ответ и ждет оправданий за недостойное, по его меркам, поведение.
Никогда не видела таких говорящих лиц. Оно просто кричало: “Ну скажи хоть что-нибудь, чтобы мое разочарование оказалось ошибкой”.
– На воздухе гораздо лучше, – ослепительно улыбнулась я. – Правда, я сглупила, надев это платье.
– Да-да, – воодушевленно начал Фельдман, но я его перебила:
– Нужно было что-то еще более открытое. Водолазки с закрытой шеей для вашего климата слишком суровы.
Взгляд мужчины потух.
– Но ведь это неприлично, – все же обронил он. – Для похода в подобное место так не одева…
Договорить он не успел, из дома раздалось громогласное от Розы Абрамовны:
– Давиди-и-и-ик, помоги мне на кухне!
Вы когда-нибудь видели цирковых тигров, которые по взмаху кнута прыгают в горящий обруч? Вот было похоже. Фельдман на мгновение замер, в глазах мелькнуло что-то похожее на смирение с неизбежным, и он поплелся выполнять команду.
Так как меня на кухню не звали, я хотела вернуться в гостиную, но, завидев в приоткрытые окна Малкина, которого от того, чтобы не оторвать мне голову прямо сейчас, удерживал только разговор с Яковом Семенычем, передумала.