— А тебе не кажется, что это — символическое повторение детских впечатлений? Родители тоже отвергли тебя… отдали…
— Боже мой! Ну зачем вешать на все чистые аккуратные ярлычки? До этого проклятого эксперимента я считал их друзьями! А сейчас мне страшно…
— У тебя есть друзья.
— Это не одно и то же.
— Страх — совершенно естественная реакция.
— Не совсем. Страшно мне бывало и раньше. Я боялся ослушаться Нормы, боялся переходить Хауэлл-стрит — там была одна компания, которая буквально терроризировала меня. Я боялся учительницу, миссис Либби, — она связывала мне руки, чтобы я не играл предметами на парте. Но все это было реально — я знал причину страха, знал, чего именно я боюсь. Теперь все по-другому…
— Возьми себя в руки.
— Ты не сможешь понять меня.
— Чарли, рано или поздно, но это должно было случиться. Ты словно прыгаешь первый раз с вышки, и мысль о том, что спасительная доска вот-вот уйдет из-под ног, ужасает тебя. Мистер Доннер хорошо относился к тебе, и все эти годы у тебя была крыша над головой. Просто удар оказался для тебя слишком сильным.
— Я все прекрасно понимаю, но от этого не легче. У меня нет больше сил сидеть одному в своей комнате. Я бесцельно брожу по улицам, пока не заблужусь… и обнаруживаю, что вернулся к пекарне. А вчера вечером я прошагал от Вашингтон-сквер до Центрального парка и уснул там. Какого черта мне нужно? Чего я ищу?
Чем больше я говорил, тем грустнее становилась Алиса.
— Чарли, а я… могу я тебе чем-нибудь помочь?
— Не знаю… Я как зверь, которого выпустили из чудесной безопасной клетки.
Она села рядом со мной.
— Тебя толкают вперед слишком ревностно. Ты не знаешь, как жить дальше. Хочешь стать взрослым, а внутри остаешься маленьким мальчиком. Ты один, и тебе страшно.
Алиса положила мою голову себе на плечо, и в эту секунду я понял, что нужен ей. Как и она мне.
— Чарли, — прошептала она, — о чем бы ты не думал… не бойся меня.
…Однажды, разнося заказы, Чарли едва не хлопнулся в обморок, когда женщина средних лет, только что из ванной, решила развлечься тем, что распахнула перед ним халат. Ты видел раньше голую женщину? Знаешь, что нужно делать? Чарли так смешался и так жалобно застонал, что она перепугалась, туго запахнула халат, дала ему четвертак и приказала забыть все, что он видел.
— Я только проверяла тебя… чтобы посмотреть, хороший ли ты мальчик.
— Я стараюсь быть хорошим мальчиком, — ответил ей Чарли, — и никогда не смотрю на женщин, потому что мама всегда била меня за это…
Вот мать Чарли, зашедшаяся в крике, с ремнем в руке, и отец, пытающийся удержать ее.