Я учусь сдерживать обиду, быть терпеливее, ждать. Я расту. Каждый день я узнаю о себе что-то новое, и воспоминания, начавшиеся с небольшой ряби, захлестывают меня десятибалльным штормом.
11 июня
Недоразумения начались, как только мы прибыли в «Чалмерм-отель» в Чикаго и обнаружили, что наши комнаты освободятся только завтра к вечеру и заночевать нам придется в ближайшем отеле «Индепенденс». Немур был вне себя. Он воспринял это как личное оскорбление и переругался со всеми — от посыльного до управляющего. Он ждал в фойе, пока каждый из них в свою очередь ходил за вышестоящим чином, в надежде, что тот решит каверзный вопрос.
Мы стояли посреди всего этого смятения — куч сваленного в беспорядке багажа, летящих сломя голову носильщиков с тележками, участников симпозиума, не видевшихся целый год и теперь с чувством приветствовавших друг друга — и с растущим с каждой минутой смущением наблюдали, как Немур орет на представителей Международной ассоциации психологов.
Наконец стало ясно, что ничего нельзя поделать и до Немура дошла безнадежность нашего положения. Случилось так, что большинство молодых участников остановилось именно в «Индепепденсе». Многие из них слышали об эксперименте Немура и знали, кто я такой. Куда бы мы ни шли, кто-нибудь пристраивался сбоку и начинал интересоваться моим мнением о разнообразнейших вещах — от нового налога до археологических находок в Финляндии. Это был прямой вызов, но запас знаний позволял мне свободно обсуждать почти любую проблему. Однако скоро я заметил, что с каждым обращенным ко мне вопросом физиономия Немура все больше мрачнеет. Поэтому, когда симпатичная молодая врачиха из Фалмут-колледжа спросила, чем я могу объяснить причину моей умственной отсталости, я сказал, что лучше профессора Немура на этот вопрос не ответит никто.
Дождавшись момента показать себя, Немур впервые за все время нашего знакомства изволил положить руку мне на плечо.
— Нельзя с уверенностью сказать, что вызывает подобную разновидность фенилкетонурии — необычная биохимическая или генетическая ситуация, ионизирующее излучение, естественная радиоактивность или вирусная атака на эмбрион. Важно то, что результатом явился дефективный ген, вырабатывающий… назовем его «блуждающий энзим», который стимулирует дефективные биохимические реакции. Образовавшиеся в итоге новые аминокислоты конкурируют с нормальными энзимами, вызывая повреждения мозга.
Девушка нахмурилась. Она не ожидала лекции, но Немур уже захватил кафедру и поспешил развить свою мысль:
— Я называю это «конкурирующей ингибицией энзимов». Например, представьте себе, что энзим, произведенный дефективным геном, — это ключ, который можно вставить в замок центральной нервной системы, но который не