— И ещё один человек в твоей смене, — направил разговор в нужное ему русло Китайгородцев.
— Серёга? Он из новеньких. Два месяца назад его в охрану приняли.
Два месяца?! Анатолий старательно делал вид, что степень его интереса к рассказу собеседника нисколько не меняется.
— Его я знаю меньше всех, — продолжал Саша. — Он отслужил, потом полгода проработал у нас на комбинате…
— Кем?
— Механиком.
— А как же он в охрану попал?
— Попросился.
— Сам попросился?
— Да. Написал заявление, а тут люди были нужны. Вот его и взяли. А он ведь в погранвойсках служил. Ильичу это понравилось. Он всегда говорит, что погранцы — самые дисциплинированные ребята. Богданов и замолвил словечко перед Тапаевым. Вообще с Серёгой за эти месяцы проблем не было. Старается он.
Вроде как с осуждением сказал?
— Выслуживается, что ли? — уточнил Китайгородцев.
— Вроде того…
— А как он по характеру?
— Себе на уме, — сказал Саша. — Особняком как-то держится.
— Женат?
— Нет.
— С родителями живет?
— Ага, со стариками своими. Он из-за стариков не женится, кстати.
— Почему?
— Мать у него лежачая. Ну, если придет к Сереге в дом молодая жена, ей же придется его мать обстирывать… А кому хочется? Дурочек сейчас нет.
— А у вас в охране ещё и другая смена есть, верно? Что ты о тех ребятах скажешь?
— Я с ними не работаю. Мы сутки через сутки дежурим. У них своя смена, у меня — своя.
— Но ты их всё-таки знаешь? В одном городе ведь живёте!
— Я их не вижу. Так только, когда смену принимаешь: «Привет! Привет!» Ничего сказать не могу.
— Ладно, закончим, — сказал Китайгородцев, поднимаясь из-за стола.
И Саша тоже поспешно вскочил.
— Тапаеву я про твои дела с наркотиками не скажу. Но ты должен уйти.
— В смысле — как?!
— Найди себе другую работу, — посоветовал Анатолий. — А здесь я чтобы тебя не видел уже через пять минут.
Сашино лицо опять пошло пятнами. Но он еще рассчитывал, что что-то можно исправить…
— А если… Не так? — сказал он неуверенно. — Если как-то по-другому?
— И по-другому можно. По-другому — это когда я иду к Тапаеву, рассказываю про наркотики, и ты уже не сам уходишь по-тихому, а вылетаешь отсюда с треском.
— Я вас понял! — сказал догадливый Саша. — Спасибо! Я понял! Извините!
— Ильичу скажешь, что я тебя отправил в город. Не объясняй ему ничего.
— Хорошо! Я понял!
Но Богданов всё равно растревожился. Через несколько минут он появился в приемной.
— Что происходит? — спросил он прямо с порога. — Куда ты его отправил?
— Он ушёл?
— Да.
— Сделай так, — сказал Китайгородцев, — чтобы он никогда больше и близко тут не появлялся. Если тебе не нужны проблемы, разумеется…