Марисоль с каждым днем становилось все невыносимей видеть метания Рауля между ней и Илианой.
— Не могу больше! — сказала она однажды. — Ты не принадлежишь себе, Рауль. Илиана все время стоит между нами. Я почти физически ощущаю ее присутствие здесь, в этой комнате, на этой постели…
— Перестань, о чем ты говоришь, — лицо Рауля исказила болезненная гримаса. — Оттого что мы будем бередить эту рану, нам легче не станет.
— Да, я знаю, — согласилась Марисоль, — - и потому предлагаю все закончить сегодня же. Пусть эта встреча будет последней.
Делая такое заявление, она не кривила душой — Марисоль действительно было невмоготу видеть, как мучается Рауль, и понимать, что власть Илианы над ним гораздо сильнее, чем страсть к ней. Но, сама того не сознавая, она конечно же хотела услышать в ответ жаркие уверения в любви и какие–то новые, убедительные доказательства этой любви.
Рауль, однако, молчал.
Взглянув на него внимательнее, Марисоль заметила, что он едва ли не с облегчением воспринял ее последние слова. «Возможно, ты права, — говорили его глаза. — Я устал…» Сердце Марисоль оборвалось, и она вся сжалась в ожидании приговора.
—Спасибо тебе, — произнес наконец Рауль. Хорошая моя, милая моя! Никто не понимает и не чувствует меня, как ты. Я устал от борющихся во мне желаний. Устал от непосильного чувства вины… Хотя и не знаю, в чем моя вина… Если бы Илиана была здорова, то все решилось бы проще. А так в нашу с тобой любовь вмешалась ни много ни мало сама смерть… Илиана обречена… И чем ближе роковой час, тем труднее мне ощущать себя счастливым с тобой. Возможно, нам действительно следует подождать, пока…
Он хотел сказать: «Пока Илиана не умрет», но произнести такую кощунственную фразу было выше его сил.
Марисоль тоже была на пределе терпения и потому не стала затягивать тяжкую сцену прощания. На одно мгновение коснулась она губами щеки Рауля и выбежала прочь из комнаты.
Домой идти в таком состоянии не хотелось, и, побродив бесцельно по улицам, Марисоль сама не заметила, как оказалась в баре у Роке.
— О! Блудная дочь вернулась в свои пенаты! Рад тебя видеть! — бурно приветствовал ее хозяин бара. — Выпьем за твое возвращение?
— Выпьем, — обреченно согласилась Марисоль.
— Я знал, что ты вернешься, — минуту спустя горячо говорил ей Роке. — И даже обдумал в деталях твой дебют. Хочешь, прямо сейчас обсудим?
— Пусть будет по–твоему, — сказала она тихо.
— Но ты не передумаешь опять? — усомнился Роке.