—Прошу вас, девочки, садитесь, заказывайте, чего душа пожелает! — как гостеприимный хозяин, ухаживал он за своими дамами и тихонько шепнул официанту: — Лучьяно, а мне принеси–ка, брат, цианистого калия, двойную порцию! И со льдом!
Официант сочувственно кивнул ему и отправился за устрицами, лангустами и прочими закусками для дам. Эстрелья с девочками чувствовали себя прекрасно, и только умная, злая Роксана была уязвлена:
— Объясни наконец, что происходит? Ты решил поиздеваться над нами или кто–то поставил тебя в глупейшее положение? — упорно расспрашивала она Рикардо.
— Перестань, Роксана, — добродушно уговаривала ее Эстрелья. — Раз уж мы сюда пришли, давайте прекрасно поужинаем, поболтаем…
Казалось, Рикардо был того же мнения и не унывал. Он уже приготовил объяснительную речь и поднялся с бокалом шампанского в руке, чтобы ее произнести. Но тут официант позвал его к телефону. Кто–то немедленно желал поговорить с Рикардо Линаресом.
—Привет, Рикардо. Твои девочки все собрались? — раздался в трубке вкрадчивый голос Габриелы. — — Тебе, конечно, хорошо с ними, это твоя стихия. Только таких женщин ты и достоин, дружок. А меня ты не завоюешь ни через неделю, ни через год — никогда. Прощай, глупец, и передай привет своим крошкам!
Наконец–то Рикардо все понял: вот кто подстроил это групповое свидание. Он только раскрыл было рот, чтобы высказать этой негоднице все, что он о ней думал, но она уже повесила трубку. Нужно было возвращаться к столу и прилежно играть роль гостеприимного хозяина.
—Я собрал вас сегодня, дорогие мои, чтобы обсудить с вами новую линию… — начал Рикардо.
—Интересно, как эту новую линию зовут? — мрачно спросила Роксана.
Но Эстрелья и девочки уже пришли в благостное настроение после шампанского и устриц и с восторгом слушали Рикардо.
—Да, сегодня у меня что–то вроде собрания, девочки. Мы обсудим новую линию в моде. Армейская какая–то линия, есть в ней что–то и от сафари, и от зверя дикого… Жертв бы только не было. Куда она приведет, эта линия? — несвязно бормотал Рикардо после нескольких бокалов шампанского и рюмок коньяка, мысли его путались. — Эту битву ты выиграла, Габриела, но следующий ход мой. Трепещи, несчастная! Месть будет страшна!