И девушки в который раз принялись с жаром обсуждать все возможности пристроиться если не в Домах моделей, то хотя бы в модное ателье, на фабрику одежды. Ева настойчиво советовала подруге поработать манекенщицей.
—Ты не представляешь, какие деньги они зарабатывают, Габи! — восхищенно всплеснула она руками. — А какую бы ты произвела сенсацию, ведь ты красавица. Такой фигуры я ни у кого не видела, даже у самых знаменитых актрис и манекенщиц.
—Что? Я буду торговать своим телом на помосте! — изумрудные глаза Габриелы даже потемнели от гнева. — У меня есть способности, ум, и я найду им лучшее применение. Да, мне нужны деньги, чтобы содержать семью, но я заработаю их другим способом.
И Габриела возмущенно тряхнула копной темно–каштановых волос с рыжим отливом. Спорить с ней было пустым делом, и Ева только снисходительно махнула на нее рукой, как на неразумное дитя. Они, будучи во всем полными противоположностями, хорошо ладили друг с дружкой. Ева восхищалась подругой и обожала ее, тем не менее часто позволяла себе критические замечания и не раз остужала излишний пыл и романтические устремления Габриелы.
Наконец подошло такси, и почти в полном составе семейство Консуэло Грубер высыпало на тротуар. Можно было только подивиться, как оно поместилось в такси. Консуэло рассеянно искала кошелек, как всегда неведомо куда подевавшийся, девочки поправляли платья, а Левша, так с детства прозвали Сесара, — галстук. Левша надел галстук, провалявшийся где–то в шкафу лет двадцать. Габриела не выдержала и расхохоталась.
— Какая я счастливая, ой! — то и дело повторяла сияющая Консуэло. — Ваши дети тоже получают сегодня диплом? — невпопад обращалась она ко всем встречным.
Сегодня в семье был праздник, все это чувствовали и как могли принарядились по этому случаю. Маоисоль умело подкрасила мамочку, и в новом платье та выглядела на десять лет моложе. Консуэло все еще оставалась стройной и привлекательной женщиной, хотя жизнь не баловала ее. Она была создана для любви и самопожертвования. Она искренне любила своих мужей, рожала им детей, а они предавали, бросали ее, безжалостно пользовались ее трудом.
Старшая, Габриела, не знала своего отца, о нем никогда не упоминалось в доме. Отец Марисоль, Эстер и Левши несколько лет назад нашел себе новую подругу, молодую и более выгодную. Нынешнего мужа Консуэло тоже нельзя было назвать подарком судьбы. Уже который месяц он не работал и сидел на ее шее. Потихоньку воровал деньги из ее кошелька на выпивку. И сейчас сидит он, наверное, где–нибудь на бульваре с дружками и потягивает пиво.