Убийца вытащил в тот вечер ключи из ее сумочки, а насколько известно, никто из присутствующих, кроме Хаффа, не имел ни малейшего повода для убийства миссис Джеффи. И мое противоречие разрешилось. Миссис Джеффи обнаружила, что Эрик Хафф не тот человек, чью фотографию она получила от своей подруги шесть лет назад, но не разоблачила его: такое было не в ее характере. Она достаточно ясно объяснила свою позицию Гудвину: она не любила вмешиваться в чужие дела, ни разу не приходила на заседания акционеров корпорации. А в четверг тут появилась потому, что чувствовала себя глубоко обязанной Гудвину. Нет, она не разоблачила самозванца, но наверняка дала ему понять, что не узнаёт в нем Эрика Хаффа. Возможно, она сказала ему об этом взглядом или какими-то наивными и прямыми вопросами. Во всяком случае, он понял, что она представляет для него смертельную опасность, и начал действовать быстро, нагло и очень ловко, вытащив ключи из ее сумочки. Нет, он…
Его прервал Ирби, голос которого звучал твердо, прямо и громко:
– Я хочу заявить немедленно, так, чтобы мои слова зафиксировали: мы не…
– Заткнитесь! – оборвал его Кремер.
– Но я…
– Прекрасно знаю, чего вы хотите, и лично займусь этим.
Вульф спросил:
– Я могу продолжать?
– Да.
– Повторяю, я выбрался из постели и сел в кресло. Мне не понадобилось долго размышлять, чтобы понять, что моя гипотеза получила подтверждение. Я не позвонил вам, инспектор, поскольку не в моих привычках дарить полиции, когда меня не просят, продукты деятельности моего головного мозга, поскольку лично занимался расследованием и поскольку видел, как уязвлено самоуважение Гудвина. Тут я подумал, что он обрадуется, когда убийцу поймаем мы, а не вы. Я принялся названивать по телефону и в три часа утра связался с человеком из Каракаса, которого немного знал и которому в разумных пределах доверял. Пятью часами позже он позвонил мне и сообщил, что Эрик Хафф не оставил в Каракасе никаких следов.
– Надо было меня спросить, – проговорил Кремер. – Он два месяца жил в отеле «Ориноко».
– Жаль, что я не сообразил обратиться к вам, сэкономил бы двадцать долларов. В ожидании сообщений из Каракаса я связался с Саулом Пензером. Он пришел позавтракать со мной, и я вручил ему деньги из суммы, отложенной на непредвиденные расходы. Отсюда, он поехал в редакцию и получил фотографию человека, именующего себя Эриком Хаффом. В десять утра он уже летел в Южную Америку.
– Но не в Каракас, – заметил Перли Стеббинс. Он по-прежнему стоял с пистолетом в руке. – Туда нет десятичасового рейса.
– Да, он отправился в Кайамарку, в Перу. Документ, подписанный Присциллой Идз, составлялся там. В Кайамарке он нашел людей, знавших Хаффа и помнивших миссис Хафф. Он выяснил, во-первых, что Хафф был профессиональным игроком, во-вторых, что он не приезжал в Кайамарку три года и, в-третьих, что на фотографиях изображен не Эрик Хафф. Дальше Саул Пензер полетел в Лиму, подогрел интерес полиции с помощью методов, почти не известных в нашем городе, и в течение двенадцати часов собрал достаточно сведений для звонка мне. Они включают… Расскажи им, Саул, коротко. – Учитывая размеры аудитории, Саул придал своему голосу большую, чем обычно, громкость. Он смотрел прямо на Эрика Хаффа и явно не собирался переводить свой взгляд на другой предмет.