– Я рад, что мы с вами встретились, – заметил Спейд.
В ответ толстяк улыбнулся, чем-то, однако, озабоченный.
– Клянусь богом, ваш бокал опустел. – Он встал и, пока Спейд неподвижно сидел в кресле, снова налил виски. – Ах, сэр, это лекарство никогда никому не вредило.
Спейд покинул свое кресло и с бокалом в руке подошел к толстяку.
– За откровенность и обоюдное понимание, – провозгласил он.
Толстяк усмехнулся, и они выпили.
– Да, сэр, как ни странно, но они действительно не знают точной стоимости сокола. Никому в мире не известно, что это за птица, кроме вашего покорного слуги Каспера Гутмана, эсквайра.
– Выходит, когда вы сообщите это мне, в курсе будут только два человека, – заметил Спейд.
Одной рукой он поднимал бокал, другую же сунул в карман.
– Ну, если быть точным, сэр… однако… – Толстяк неожиданно посерьезнел. – Однако я не понимаю, зачем мне перед вами раскрываться.
– Хватит дурака валять, – терпеливо попросил Спейд. – Вам известна настоящая ценность предмета, а мне – где он находится. Потому мы здесь и беседуем.
– Ну, сэр, так где же он?
Спейд пропустил вопрос мимо ушей.
– Видите ли, – продолжал толстяк, – по-вашему, мне необходимо выложить то, чего никто, кроме меня, не знает, а вы тем временем будете гордо хранить свой секрет. Вряд ли подобный обмен можно назвать равноценным, сэр. Нет, нет, по-моему, нам не следует продолжать беседу в таком направлении.
Спейд побледнел и заговорил тихим от бешенства голосом:
– Подумайте еще раз. Вам необходимо срочно открыться мне или будет поздно. К чему попусту тратить время? Кому нужна ваша вшивая тайна? Какая разница, знаю я, что это за сокровище, или нет. Я сумею достать его и в одиночку. Не исключено, что и вы обошлись бы без посторонней помощи, но тогда следовало держаться от меня подальше. Теперь дело сделано. Здесь, в Сан-Франциско, вы нуль. Но сотрудничая со мной, вы добьетесь успеха. Если вы согласны, сообщите мне сегодня же.
Спейд ударил бокалом по столу, тот разбился, и содержимое пролилось на скатерть. Толстяк, не обращая внимания на причиненный ущерб, не сводил глаз со Спейда: детектив сидел поджав губы, приподняв брови и слегка наклонив голову. Выражение его лица оставалось добродушным.
– И еще одно: я не хочу…
Внезапно слева от Спейда распахнулась дверь. Глядя на Спейда широко открытыми глазами, вошел давешний парнишка.
– Я не хочу, – повторил Спейд, уставившись на карлика, – чтобы этот сопляк крутился возле меня. Он мне не нравится, на нервы действует. Я убью его на месте, как только встречу на своем пути. И запомните: у него не будет ни одного шанса на спасение.