– Нет, прошу вас! Дайте мне договорить или я совсем смешаюсь. Спала я так, как давно уже не спала. Просто восхитительно! И завтракая на том месте, где вчера сидели вы, я вдруг осознала… осознала, что должна сделать все, о чем вы меня просили… Все… Только, конечно, не… Словом, я исполню любую вашу просьбу… во всяком случае… во всяком случае ту, которую смогу исполнить. Так объясните же мне, в чем состоит проблема?
– Я уже вчера объяснял.
– Да, да, только я не запомнила.
Я заботливо пересказал ей ситуацию, но, судя по паре заданных ею вопросов, слушала она не очень старательно. Пришлось повторить все снова. Она пообещала приехать в бюро к одиннадцати. Я предложил ей привести с собой адвоката, но она заявила, что не хочет ему ничего говорить, опасаясь его возражений и не желая спорить. Я не настаивал, ибо не исключалась возможность упросить Натаниела Паркера действовать в ее интересах. А такое, пожалуй, было лучше всего.
Она предупредила меня:
– Я уже не считаю себя сумасбродкой, но трусихой я осталась и теперь проявляю исключительную отвагу – надеюсь, что вы это понимаете.
Я ответил, что понимаю полностью и очень ценю ее мужество.
Данное событие совершенно изменило печальный утренний настрой. Перво-наперво я поднялся в оранжерею и сообщил Вульфу, что тридцать центов, добавленные мною к плате за такси до Армии Спасения, вовсе не выброшены на ветер. Потом я выслушал инструкции и вернулся в кабинет, дабы их выполнить. Важнейшую часть указаний составлял звонок Паркеру, поскольку тому следовало знать не только имена, адреса, события и намерения, по также цель и план нападения. Паркер, как обычно, не горел энтузиазмом и весьма недвусмысленно заявил о том, что интересы миссис Джеффи требуют его конфиденциального участия.
Прекрасно понимая, что в случае необходимости он отдал бы Вульфу свой правый глаз, я пообещал устроить его складывать бумажные салфетки, если в результате грядущей операции он лишится адвокатской практики.
Шутка, конечно, не отличалась блеском, но даже представляй она из себя шедевр, он бы все равно огорчился. Адвокаты вообще не воспринимают шуток о лишении их практики – ее получение стоило им слишком больших усилий и денег.
Одиннадцатичасовой военный совет в кабинете был организован очень неплохо: особых возражений ни от кого не поступило.
Миссис Джеффи опоздала на десять минут, но в остальном я ею гордился и к концу совещания серьезно подумывал о том, чтобы называть ее просто Сарой: она совсем не была простушкой, соглашаясь на эту роль только потому, что не находила ничего лучшего. Она нуждалась лишь в объяснениях: почему, когда и кто должен производить те или иные действия. Консультировать ее, как свою клиентку, взялся мистер Паркер.