Фомин вздрогнул, но тут же совладал с собой и пренебрежительно фыркнул.
– Ну наконец-то. А я уже давно говорил, что персонаж мутный. За что, если не секрет?
Загурский, пристально следивший за выражением лица собеседника, явно не ожидал подобной реакции. Несколько мгновений он стоял молча, затем холодно процедил:
– Представьте себе, за получение взятки. Имел наглость брать наличными у одного из ваших подрядчиков прямо в ресторане, – лицо майора скривилось в презрительной усмешке, показывающей его отношение к тем, кто имеет глупость брать взятки наличными, – так что задержан, как говорится, с поличным.
– Ну и хорошо! – воскликнул Фомин, делая шаг навстречу Загурскому и протягивая ему руку. – Поздравляю! Искренне поздравляю.
Растерявшийся майор вяло пожал протянутую ему ладонь и тут же отдернул руку, словно боясь заразиться от Игоря Андреевича какой-нибудь смертельной болезнью или чем-то еще похуже.
– Самое интересное, Игорь Андреевич, что ваш заместитель сразу же после задержания заявил, что деньги брал исключительно с целью передачи их вам. Вы это как-то можете пояснить?
– Их вам… их нам. – Фомин задумчиво потер подбородок. – А что он еще, по-вашему, мог сказать? Как-то же ему надо оправдываться.
Игорь Андреевич потряс указательным пальцем, грозя отсутствующему в комнате заместителю, и доверительно подмигнул Загурскому.
– Но ведь вы же сами ему не верите, верно?
– Это с чего такое умозаключение?
– С того, – усмехнулся Игорь Андреевич, – если бы вы ему хоть на миг поверили, то положили бы ему деньги обратно в конверт, – Фомин увидел, как левая бровь следователя непроизвольно метнулась вверх, – или в чемодан, не знаю, где там эти деньги лежали. Прикрепили бы ему под галстук микрофон и отправили ко мне с деньгами и хорошим настроением. Настроение ведь у него бы точно улучшилось, вы бы ему какой-нибудь условный срок пообещали или что-то еще в этом духе.
Бровь Загурского разочарованно сползла вниз.
– Но вы этого не сделали, – торжествующе зазвенел голос Фомина, – а это значит, что вы, как человек разумный, полностью уверены в моей невиновности.
– Фомин, ты сам-то в ней уверен? – неожиданно грубо перебил чиновника один из не принимавших до этого участия в разговоре мужчин.
Он был самым молодым из присутствующих и, очевидно, самым нетерпеливым. Игорь Андреевич удостоил наглеца коротким, полным негодования взглядом и, презрительно выпятив нижнюю губу, отвернулся, показывая, что отвечать на подобное хамство не намерен.
– Подожди, Гриша, – остановил Загурский коллегу.
По лицу майора было заметно, что он недоволен. Недоволен ни тем, как складывается беседа, ни тем, что в нее посмел кто-то вмешаться.