– Толковый, – вздохнула Вика и, жалобно взглянув на Реваева, попросила: – Юрий Дмитриевич, а может, мы к Валеевым с Жорой вместе сходим?
– Что, – удивленно поправил на носу очки Реваев, – неужели вы дома друг другу не надоели еще? Смотри, Виктория, совместный труд, он ведь не столько сплачивает, сколько разъединяет.
– Тогда давайте я одна к ним съезжу. Зачем мне кого-то с собой брать? Там же обычные люди, не преступники. Я поговорю с ними, расспрошу обо всем.
– Я так понимаю, – нахмурился Реваев, – вас не устраивает кандидатура капитана Михеева в качестве сопровождающего. В чем дело? Уже успели поссориться?
– Нет, – выпалила неожиданно покрасневшая Вика, – лично меня любая кандидатура устраивает, но Жора…
– Ах, Жора, – рассмеялся Реваев, – неужели наш Георгий ревнует?
– Пытается, – не глядя на полковника, призналась Вика.
– И что, есть повод? – Реваев хитро прищурился.
– Юрий Дмитриевич! – возмутилась Крылова. – Ну какой повод. Ну вы ведь нормальный человек!
– Хорошо, хорошо.
Выйдя из-за стола, Реваев подошел к Вике и дружески обнял ее за плечи.
– Я все понял. Не будем сердить Георгия. Созвонись сегодня с Валеевыми, договорись о встрече, и завтра к ним вместе поедете. Вместе с Мясоедовым, я имею в виду.
– А может, я одна? – обернулась к полковнику Крылова.
Тот убрал руку с ее плеча и отрицательно покачал головой.
– Лучше вместе. Родственники жертв преступлений зачастую бывают излишне эмоциональны. А в данном случае, мне кажется, у них есть все основания недолюбливать нашу правоохранительную систему.
* * *
Вернувшись в свой кабинет, Крылова сразу же набрала домашний номер Валеевых. Снявшая трубку Оксана Аркадиевна, мать погибшей девушки, долго не могла понять, что от их семьи требуется сотрудникам следственного комитета. Когда Вика сообщила ей о том, что человек, сбивший ее дочь, застрелен, женщина издала странный звук, похожий одновременно и на всхлипывание, и на сдерживаемый в груди смех, и, немного помолчав, спросила:
– И что?
В конце концов Виктории удалось договориться о встрече в три часа дня.
– Анатолий Васильевич тоже будет? – на всякий случай уточнила Крылова.
– А чего же ему не быть. – Виктория почувствовала усмешку Валеевой, хотя и не могла видеть лицо собеседницы. – Он же пенсионер, хоть целыми днями дома сидеть может.
Валеевы жили на юго-востоке Москвы, недалеко от метро «Выхино». Когда-то давно, в шестидесятые и семидесятые годы прошлого столетия, когда район застраивали унылыми однотипными пяти- и девятиэтажными домами, было принято кажущееся теперь странным, но в те годы несомненно соответствующее представлениям об интернациональной дружбе решение – назвать все окрестные улицы в честь населенных пунктов входящей в СССР Узбекской Советской Социалистической Республики. С тех пор минуло уже немало лет, СССР исчез с карты мира, Узбекистан перестал быть советским и социалистическим, а вот названия улиц так и остались неизменными. Самаркандский бульвар, Ферганская улица, Ташкентский переулок. Судя по тому, что к Ферганской улице примыкал Ферганский же проезд, населенных пунктов в Узбекистане, во всяком случае в шестидесятые годы прошлого века, либо было совсем немного, либо люди, принимавшие решения о наименованиях улиц, о них не знали.