— А что там у него за дело?
— Рядом с Уолденским озером нашли труп обнаженной женщины со странными татуировками, которые, как я предполагаю, были сделаны уже после убийства. Красные отпечатки рук, причем татуировка ненастоящая.
Люси крепче сжала руль.
— Что значит ненастоящая?
— Нарисованная. Нательное искусство, как говорит Бентон. На голову ей надели колпак, гильзу от патрона засунули в задний проход, телу придали унизительную позу. Подробностей пока не знаю, но надеюсь выяснить.
— Ее опознали?
— О ней почти ничего не известно.
— А в этом районе уже были подобные случаи? Такие же убийства? С такими же рисунками на теле жертвы?
— Ты можешь сколько угодно уходить от разговора, Люси, но меня не проведешь. С тобой что-то неладно. Неспроста же ты так растолстела. Не скажу, что тебя это сильно портит, но меня это беспокоит. Ты устала и неважно выглядишь. Не одна я это замечаю. Я давно подозреваю, что с тобой что-то неладно, просто ничего не говорила. Так ты мне расскажешь?
— Я должна знать все, что связано с этими рисунками.
— Мне больше ничего неизвестно. А тебе это зачем? — спросила Скарпетта, не спуская глаз с напряженного лица Люси. — Что с тобой происходит?
Люси смотрела прямо на дорогу. Что бы такого насочинять? У нее это всегда здорово получалось. Она умела так преподать вымысел, что ни у кого не возникало и тени сомнения. Она помнила все свои россказни и никогда не попадала впросак. На все поступки у нее находилось логическое объяснение, с которым трудно было спорить.
— Ты, наверное, проголодалась, — мягко сказала Скарпетта. Сейчас она говорила с Люси так, словно та все еще была трудным ребенком, который под необузданным поведением пытается скрыть свою тайную боль.
— Когда ты не знаешь, что со мной делать, то всегда пытаешься меня накормить, — тихо ответила Люси.
— Раньше это помогало. Когда ты была маленькой, то за мою пиццу готова была сделать что угодно.
Люси промолчала. В красноватом свете фонарей ее лицо казалось чужим и недобрым.
— Люси? Ты хоть раз посмотришь на меня за сегодняшний вечер? Может, все-таки улыбнешься?
— Я столько глупостей наделала. Все время какие-то случайные связи. Мне наплевать на всех. Вот позавчера в Провинсе опять не удержалась. Дело в том, что я не хочу ни с кем сближаться. Хочу быть одна и ничего не могу с этим поделать. В этот раз я вела себя по-настоящему глупо. На самом деле мне все равно. Я и гроша ломаного не дам за такие свидания.
— Я не знала, что ты была в Провинсе, — заметила Скарпетта. Казалось, сексуальная ориентация Люси ее ничуть не беспокоит. — Раньше ты была осмотрительней.