Я заглянул в маленькую комнату — никого. Всё на своих местах, как и было, когда я уходил. Убрана и заправлена кровать, все шкафы и тумбочка закрыты.
Из большой же комнаты доносились звуки работающего телевизора, в комнате кто-то был.
Я， еле-еле ступая, стал красться по коридору…
За столом, на котором стояло несколько бутылок пива и бутылка вина, закинув ноги на стол, сидел человек в семейных трусах, с рыжими волосами на голове и в кепке.
С этим человеком, я мечтал встретиться всю свою прошлую жизнь!
Белая кепка, длинные до плеч рыжие, свалявшиеся волосы, худой, длинный, рост около 190 см, сутулый. Лицо его можно было описать как противная, отвратительная, мерзкая, паскудная рожа!
Все эти признаки говорили, о том, что к нам в гости пожаловал дядя Эрик.
Как мама могла полюбить такого… такое… такое чмо, я не понимал. Быть может ей было просто одиноко…
Он бросит маму перед этим Новым годом. Украдёт всё её золото, все наши деньги из копилки, которые мы копили на цветной телевизор, украдёт помаду и духи, несколько её зимних вещей, и даже продукты из холодильника， которые мама, будет откладывать для праздничного стола. Это будет очень бедно встреченный Новый год. Да и потом нам будет нелегко. У мамы всё будет валиться из рук. А по ночам она будет плакать в подушку, теряя интерес к жизни. Моя мама будет плакать вот из-за этого существа!.. Существо заметило меня.
— А ты что тут делаешь? — полупьяным голосом заговорило оно. — А ну-ка отвечай папе! Почему не в деревне, а?! — повысил свой мерзкий голос рыжий му***.
Он был настолько омерзителен, что я еле-еле себя сдерживал. Но я ждал, что же ещё он скажет перед тем как поймет, что парнишка， стоящий перед ним, совсем не тот. Парнишка изменился. Парнишка очень сильно отличается от того, кого он лупил ремнем три месяца назад.
Тогда этот хрен привёл, пока мама была на дежурстве, еще двух таких же ушлёпков, как и он сам. Они бухали в большой комнате, орали, пели, но меня не трогали, когда я пришёл со школы. Когда же, у них закончилась выпивка, то заслать в магазин эти твари решили именно меня.
Я сказал «нет!» Тогда рыжий подонок снял ремень и сказал, что «папа», сейчас будет меня наказывать. Он приказал мне снимать штаны. Я отказался. Тогда он, под козлоногий смех своих друзей-собутыльников, схватил меня и стал хлестать по спине и мягкому месту. Я пытался вырваться и плакал. Мне было не так больно, как очень, очень обидно и стыдно.
Я плакал, а они смеялись… Я просил прекратить, но он всё бил и бил…
И это всё продолжалось и продолжалось… долго, бесконечно долго…