– Да ладно вам! Рассказывайте!
– Шпику захотелось показать рукопашную, но я его отправил с его трюками к праотцам.
– А девка?
– Да тоже там где положено.
Патриция вскочила как ужаленная:
– Вы убили этого ребенка?
– Ну и что? Вас это шокирует?
– Да вы подлец!
Тогда Джек медленно поднялся и два раза врезал по физиономии Патриции.
– Я хотел вам напомнить, дорогая, что вы можете высказывать своей мнение только тогда, когда я вас об этом спрашиваю.
Еле сдерживая слезы, Патриция посмотрела Дункану прямо в глаза…
– Вы оба стоите друг друга, поэтому вы и спелись! Оба подлецы, что один, что второй! Бить женщин, убивать беззащитных людей или всаживать нож в спину – вот: ваши подвиги! И вы еще себя считаете мужчинами?!
Новая пощечина заставила Патрицию умолкнуть, а Джек продолжил свою речь почти нежно:
– Вы становитесь слишком болтливы, Патриция, и мне начинает это не нравиться. Если вас угнетает жизнь, которую вы здесь ведете, я могу вам найти ангажемент в заведениях моих друзей в Ливерпуле или Кардиффе… Там прекрасная клиентура из матросов. Вы там, безусловно, будете иметь успех.
Молодую женщину передернуло от перспектив, нарисованных Дункэном. Мерзкие угрозы. Ни слова не говоря, она направилась к двери, но в тот момент, когда она уже уходила, она взглянула на эту пару: Джек – более породистый, Питер – скорее мужлан, но оба они по своей повадке напоминали хищников.
– Когда-нибудь вы заплатите за свои преступления, и уж тогда я буду смеяться долго и от всей души.
– Если вы будете еще в состоянии смеяться, дорогая моя…
Патриция исчезла. Питер бросил:
– Что это с ней?
– Да сентиментальная дура.
– Желательно, чтобы она помалкивала.
– Она будет помалкивать.
– Не уверен…
– Патриция – это уж мое дело, Питер, и зарубите себе это на носу. Мне бы не хотелось напоминать вам об этом.
– Договорились… Ах да, пока я помню, этот шпик перед тем, как отправиться в преисподнюю, сообщил мне, что Ярд на нас нацелился.
– Не думаю.
– И что они собираются с облавой.
– Не имеет значения, они все равно ничего не найдут.
– Если этот тип не набрехал, можно ждать появления шпиков, как только они обнаружат тело своего друга.
– Мы их встретим, как всегда, с улыбкой. Я прикажу Тому, чтобы он не впускал ни одного наркомана, кто бы из них не заявился, а он издали их чует, сам был такой.
– Вот как? Я не знал…
– А я и не обязан обо всем докладывать, Питер. Но главное, чтобы ни один след, ни одна улика не замкнулись на нас.
– Вот за это можете быть спокойны.
Питер Девит ошибался. Ошибался, потому что, как только квартирная хозяйка бедной мисс Банхилл пришла в себя, она стала испускать истошные крики, что привело к немедленному результату – все жильцы были подняты на ноги, а это привлекло внимание констебля Макговерна, обходившего квартал. Меньше чем через полчаса суперинтендант Бойлэнд уже знал о смерти инспектора Джеффри Полларда. Он немедленно вызвал инспекторов Блисса и Мартина. Бойлэнд был человеком хладнокровным, и вряд ли можно было вспомнить, чтобы он когда-нибудь кричал. Но его гнев, который он никогда не выражал с яростью, был еще страшнее. Бледный, с перекошенным лицом, которое подергивалось время от времени нервным тиком, суперинтендант объявил подчиненным о своем твердом намерении отомстить за Полларда, сколько бы для этого ни потребовалось времени. Он сделает так, чтобы убийца Джеффри был повешен. Блисс и Мартин настолько безоговорочно верили Бойлэнду, что ни на минуту не усомнились в успехе операции.