Запустились двигатели, выбросив тугой плазменный выхлоп, Скиф медленно развернулся вокруг своей оси и, зафиксировав направление на Левиафан, начал плавно набирать ускорение.
— Лейтенант, будьте добры, подождите. Идем на стыковку.
На границе контролируемого сенсорами пространства, возле крупного обломка обозначился маркер малого корабля. Я замер. Сообщение пришло по открытому каналу.
Стыковка прошла спокойно, под дулами орудий отслеживающих все возможные отклонения от намеченной траектории. Как только люк переходного тамбура отъехал в сторону, в проем устремились киберы абордажного комплекса с приказом взять под контроль все жизненно важные органы судна. А как вы, ребята, хотели? Доверяй, но проверяй.
Я находился в рубке, Ива осталась в кают-компании, а Лиис — в скорлупе тяжелого скафандра и в обществе резервного звена сейчас стоял возле выхода из десантного отсека, готовый если что пресечь любые попытки несанкционированного проникновения. Не дай бог этим товарищам еще один экспромт типа той ракеты предпринять — мало не покажется.
На экраны пошла телеметрия от дроидов. Да… Что-то я, пожалуй, погорячился. Отвернулся в сторону тактической проекции, приблизил картинку, чтобы детальнее рассмотреть форму и обводы этого, теперь, будем считать, дружественного судна. И с чего я взял, что малыми ракетами может быть оснащен только истребитель? Что-то, походу, опять стереотип сработал.
Собственно, истребителем данный корабль не являлся, а был вполне нормальным легким фрегатом, применяемом для внутрифлотской деятельности. Типа перекинуть некий небольшой груз или пассажиров, штурмовую группу или ящик планетарки с одного крупного корабля на другой, не прерывая движения на стыковки и прочие коррекции курса. Такие, как правило, в ангарах на крупных межсистемниках и тяжелых линкорах присутствуют. Небольшой, длиной всего сорок пять метров, юркий, с небольшим грузовым отсеком, его принципиальное отличие от истребителя заключалось в наличие полноценного гипрепривода и дополнительной каюты, рассчитанной на проживание одного, максимум, двух человек.
Вот в ней-то сейчас, а так же во всех остальных отсеках, включая тамбур реакторного, и разместилось тридцать семь человек. Этим и объяснялось то, что мне самостоятельно выживших подобрать так и не удалось. Не так уж и много их, кстати, осталось… Ну да пока я там коды управления на себя замыкал, некоторые тут людей спасали.
А что делать: каждому свое. И, скорее всего, пустись я сразу помощь бедствующим оказывать, экспедиция бы вся так медным тазом и накрылась в двух шагах от цели тупо из-за нехватки времени. А на нее определенные надежды в высших кругах, как я понял, возложены. Что потом Нолон со всеми нами сделал бы, а в частности со мной — даже думать не хочется. Но одно могу сказать точно: в таком случае лучше было бы вообще не возвращаться даже во фронтир, не то, что в империю…