утверждать, что COVID-19 поменял роли обеих стран с точки зрения борьбы с бедствиями и поддержки других. В то время как в прошлом США всегда первыми приходили с помощью там, где она требовалась (например, 26 декабря 2004 года, когда в Индонезии обрушилось сильное цунами), теперь эта роль принадлежит Китаю, говорит он. В марте 2020 года Китай отправил в Италию 31 тонну медицинского оборудования (аппараты ИВЛ, маски и защитные костюмы), которые ЕС не смог предоставить. По его мнению, 6 миллиардов человек, которые составляют «остальной мир» и проживают в 191 стране, уже начали готовиться к геополитическому противостоянию США и Китая. Махбубани говорит, что это их выбор, который определит, кто победит в соревновании, и что он будет основан на «холодном расчете разума, необходимом для анализа затрат и выгод того, что и США, и Китай могут им предложить».
>[97] Настроения могут не играть большой роли, потому что все эти страны будут основывать свой выбор на том, на чем, США или Китай, в конце концов, улучшат условия жизни своих граждан, но подавляющее большинство из них не хотят, чтобы их поймали. в геополитической игре с нулевой суммой и предпочли бы оставить все свои варианты открытыми (т.е. не быть вынужденными выбирать между США и Китаем). Однако, как показал пример Huawei, даже традиционные союзники США, такие как Франция, Германия и Великобритания, подвергаются давлению со стороны США. Решения, которые страны принимают перед таким суровым выбором, в конечном итоге определят, кто окажется победителем в растущем соперничестве между США и Китаем.
В лагере Америки как окончательного победителя аргументы сосредоточены на внутренних сильных сторонах США, а также на предполагаемых структурных слабостях Китая.
Сторонники идеи «США как победителя» считают преждевременным призывать к резкому прекращению господства США в постпандемическую эпоху и предлагают следующий аргумент: страна может снижаться в относительном выражении, но по-прежнему остается грозным гегемоном в мире. абсолютные сроки и продолжает обладать значительным объемом мягкой силы; его привлекательность как глобального направления может как-то ослаждаться, но, тем не менее, он остается сильным, о чем свидетельствуют успехи американских университетов за рубежом и привлекательность его культурной индустрии. Кроме того, доминирование доллара как мировой валюты, используемой в торговле и воспринимаемой как безопасная гавань, на данный момент практически не оспаривается. Это означает значительную геополитическую мощь, позволяющую властям США исключать компании и даже страны (такие как Иран или Венесуэла) из долларовой системы. Как мы видели в предыдущей главе, это может измениться в будущем, но в следующие несколько лет альтернативы мировому господству доллара США нет. По сути, сторонники «несводимости» США будут спорить с Ручиром Шармой в том, что «экономическое превосходство США неоднократно доказывало, что сторонники упадка неправы».