Тишина.
Я повернул голову направо и увидел врезавшийся в дерево автомобиль. Перед смят, будто оригами. Стекло рваными осколками взирает на мир. Из полураскрытой дверцы пассажирского сиденья медленно стекает кровь.
Кап. Кап. Кап.
Звук ворвался в сознание отголоском грома, заставил зажмуриться от боли. Но она схлынула столь же внезапно, как и появилась. Я открыл глаза. Медленно подошёл к машине. Схватившись за дверь, рванул, срывая с петель.
Никого. Лишь свежая кровь на сиденье, приборной панели, лобовом стекле. Водительское кресло также пустует.
Я глянул назад. Та же ситуация. Взгляд невольно зацепился за небольшую фигурку, валявшуюся в самом углу. Присмотревшись, разглядел склонившего голову ворона.
Кажется, его я уже встречал.
Едва осознал, как мир вокруг разбился вдребезги, меня закрутило, завертело, с размаху ударило о землю.
Выдохнув, с трудом поднялся, огляделся. Знакомое кладбище. Только на сей раз выглядит более современным. Могилы свежие, с фотографиями. Я оказался напротив той, которую хотел бы забыть, как страшный сон.
С надгробий на меня смотрели лица родителей. Улыбчивые, будто радуются моему появлению. В глазах — грусть. Неужели такими они были? Почему память так смазалась в последнее время? Остались только обрывки, жалкие фрагменты. Я ведь не был ребёнком, когда они погибли. Так почему не могу вспомнить?
Волнение, смешанное с бессилием, захлестнуло с головой. Я схватился за грудь, сжал пальцы, закричал. Помогло. Боль отступила, спряталась, до поры до времени.
И я увидел надпись. Она шла слитной строкой, красивой вязью, начинаясь на одном памятнике и заканчиваясь на другом.
«Смерть — лишь начало пути».
Голова лопнула, раскололась на части, тело оказалось разрезано, разбито на мириады осколков, подхваченных стремительным вихрем. Меня несло сквозь пространство и время, кружило, ломало, корежило, собирало вновь. Боль въелась в каждую клетку разрозненного тела, стала новой плотью и кровью. В конце концов, устав, я принял её, распахнув объятия…
— Юра! — кричал кто-то, и в голосе слышалась паника. — Нет!
Треск ломающихся костей привёл меня в чувство. Сознание мыслило необычайно ясно, тело ощущалось единым целым, словно заново родился. Впрочем, так оно и было.
Оттолкнувшись от земли, я рывком выпрямился, нашёл взглядом девочку. Перед ней лежал изломанный труп огневика, но сейчас мне было на него плевать. Я зашагал к девчонке. Улыбка сама выползла на лицо.
Девочка нахмурилась, вперила в меня яростный взгляд.
— Нет, малышка, — я покачал головой, для убедительности — ещё и пальцем. — Второй раз трюк не пройдёт. Хватит играться с жизненными токами. Плохо заканчивается.