Отцом.
Но семеро пошли против благодетеля. Отринули его доброту и свет. Посчитали себя выше этого. Я видел в их глазах что угодно, кроме раскаяния. Ни один не сомневался в правильности поступка.
Возможно, Чёрный тоже говорит не всю правду, но отчего-то я склонен ему верить. И не могу простить такое предательство.
Я взглянул ему в лицо.
— Что надо делать?
Он мягко улыбнулся.
— Я помещу тебя в формацию, которая вызовет импульс, воздействующий на источник магии в твоём теле. За счёт волн должен произойти резонанс, в результате чего ты пробудишься.
Король замер и вдруг шлёпнул себя ладонью по лбу.
— Прости, наверное, для тебя такое объяснение показалось сложным.
— Нет, я всё понял, — кивнул я, поднимаясь. — С помощью рисунка и заклинания вы заставите мой источник пробудиться. Это если кратко и просто.
Он удивлённо покачал головой.
— Ты верно ухватил суть.
— Давайте начнём, — я сложил руки на груди.
Он отошёл на пару шагов, вытянул правую руку. Шевельнул кистью, будто переворачивая что-то, и у меня под ногами возник светящийся узор, чьи линии образовали чёткую геометрическую фигуру. От формации повеяло приятным теплом, постепенно усиливающимся.
— Ничего не бойся, — предупредил Чёрный Король. — Возможно, будет больно. Сосредоточься на ощущении тепла, оно направит тебя.
Я слегка нервно кивнул. Боль не люблю, однако деваться некуда. После увиденного хочется самолично найти и закопать каждого из семёрки. Почему-то предательство сильно затронуло струнки моей души. Может, потому что я сам никогда не подводил тех, кто доверился мне. Всегда старался поддержать, помочь, направить, не требуя ничего взамен. Бывало разное, особенно с малознакомыми людьми, но вот друзей я ценить умел.
Вспомнился допрос. Слова следователя, что друзья сдали меня с потрохами. Если это так, моя реакция на видение Короля неудивительна. Возможно, верить тому следаку не стоит, но никто из ребят до сих пор не попытался даже позвонить мне. Наводит на мысли.
Острая боль ударила снизу вверх, в ушах зашумело, пошла носом кровь. Стянуло мышцы, колени подогнулись, и я упал на плиты. Вцепился пальцем в щели между ними, до крови ломая ногти.
Режущие вспышки возникали по всему телу, но хуже всего пришлось голове. Мысли ворочались с трудом, продираясь сквозь давление. Перед глазами всё плыло, мышцы трещали от натуги, появилось острое желание впиться пальцами в виски, разодрать, добраться до источника боли, порвать в клочья.
От плит по рукам пошлая тёплая волна, смывая боль и принося облегчение. Когда она добралась до головы, я почувствовал, что заново родился. Тело показалось лёгким, воздушным.