Я же смотрел на самого обыкновенного парня, не в силах найти хоть какие-то отличия от человека. Ни рогов, ни копыт, даже хвоста нет.
— И как я буду ему помогать? — спросил я, оглядываясь на презрительно поджавшего губы архидьявола.
— Все просто. Райс мой наследник, с тобой у меня контракт, вселенная будет не против, если я подселю твою душу в его тело. Но запомни, Дим, никто не имеет права знать, что вас там будет двое. Иначе у нас всех будут проблемы.
— Один Бог – один Герой, — кивнул я. — Хитро же ты обошел это правило. Ведь технически Герой один, а что у него шизофрения, так кого это волнует?
— Никакой шизофрении, — заверил меня дьявол. — Вы станете одной полноценной единицей.
И, не дожидаясь моей реакции, Асмодей хлопнул в ладоши, тут же растворяясь в воздухе.
А я внезапно оказался лежащим посреди кучи мусора в промокшей и противно липнущей одежде.
— Поехали, — пробормотал я, и поднял тело Райса, как свое.
Мышцы слушались прекрасно, никаких переломов, осколков зубов и прочего – похоже, мое подселение еще и раны парнишки залечило. Кроме того, несмотря на холод и льющий с неба дождь, я внезапно понял, что простуда мне отныне не грозит.
В наследство от наследника, как бы это ни звучало, мне достались рваные ботинки явно с чужой ноги, такие же дырявые тканевые штаны и растянутая очень грязная рубаха. Вместо того чтобы стащить ее с тела, я дорвал эту тряпку и бросил здесь же. Я бы и от остальной одежды избавился, но ходить абсолютно голым совсем не хотелось.
В моей памяти само собой нашлось название города, воспоминания Райса промелькнули в голове, как будто мои собственные. При этом никакого наличия второго разума не ощущалось. И я был этому только рад – не хотелось бы спорить с самим собой, доказывая, что нам нужно управлять телом именно так, как нужно мне.
И вместе с тем я осознал, что Райс просто сдался. Он не собирался вставать и что-то делать со своей жизнью. Смерть в мусорной куче показалась ему закономерным итогом бездомного сироты.
Черт, а ведь не так и не похоже на меня самого. Я ведь тоже спрятался от мира, отгородившись ото всех, кого мог.
Надо же, как все меняет смерть. Одну жизнь я уже бездарно просрал. И больше так делать не стану.
— Ну, Райс, где тут было твое бедняцкое логово?