— Ну, вот, — кивнул землепашец. — А я уже решил было, что ты спятил.
— Спятил? — не понял я.
— А как ещё это назвать? Являешься сюда один, среди ночи, с одиноким пистолетом в кармане…
Тьфу, а ведь я совершенно забыл про этот пистолет. Мне даже в голову не пришло использовать его, когда увидел этих двоих.
— …рыщешь там внизу, хотя, казалось бы, что тебе ещё там искать — после того, как по твоей милости это место сгорело дотла?
— Хотел… найти одну вещь, — я глядел ровно, спокойно. — Не нашёл.
— Ну, это дело твоё, — землепашец глядел на меня чуть снисходительно. — Все вещи, которые уцелели в пожаре и могли бы нас заинтересовать, давно уже изъяты оттуда и перемещены в более надёжное место. Просто ты очень глупо подставился под удар.
О, так они задержали меня, чтобы читать нотации и заботливо наставлять? Я не удержался от скептического смешка.
— В общем, основная мысль, которую я хотел донести до тебя, Свердлов, такова, — теперь во взгляде землепашца виделись бульдожья цепкость и предельная серьёзность. — Мы следим за тобой. И не мы одни.
Спасибо, что обратили внимание; я уже понял это.
— Ты ведёшь опасную игру, — продолжал он. — Тьфу… клише какими-то говорю. Но ты понял.
— С нас причитается за этот пожар, — добавил Володя. — Поэтому — и только поэтому — мы встали в четыре утра и поехали вытаскивать тебя.
— Ну, так тоже не нужно, — усмехнулся землепашец. — Не только поэтому. То, что ты сделал — хорошо, но ещё лучше то, что ты можешь сделать дальше.
Дальше. И что же я могу сделать? Новые пожары, новые убийства?
— Как я понял, ты ведь не остановился, — мой собеседник полез в карман за мобильником и продемонстрировал мне фото на экране. — Твою работу ни с чем не спутаешь.
Усатый — а точнее, то, что от него осталось — лежал на металлическом столе, по грудь прикрытый клеёнкой.
— Тигран Орутян, также известный как Усатый, — кивнул землепашец. — Родился… да хер его знает там, когда он родился, но умер сегодня, примерно в два часа ночи. Мы оперативно забрали труп, лишь немного разминувшись с тобой, так что о его смерти пока знаешь только ты, да КОБР. Но скоро все сообразят, куда он пропал.
Картинка медленно складывалась у меня в голове. Похоже, КОБР…
совсем не против того, что я убил Усатого. Да и пожар в ё**нном маньяцком хостеле вовсе их не огорчил.
Понятное дело. Ни один нормальный человек не огорчится смерти этих ублюдков. Другое дело, что эти ублюдки — или те, кто за ним стоит — слишком влиятельны, чтобы КОБР и другие государственные структуры могли в открытую действовать против них.